Оставь её небу

— Оставьте свои заключения при себе. Когда вернулся ее приятель?

— Около восьми утра. Я ему все передала, он собрался и тоже уехал.

— Как он выглядит?

— Высокий. Выше среднего, брюнет с залысинами, короткая стрижка, голубые глаза, солидный, выдержанный. Брови еще у него широкие и сросшиеся на переносице. Бабам такие нравятся.

— Разрешите вмешаться?

С третьего ряда встал мужчина в штатском и достал блокнот.

— У нас проходил человек с такими данными. Левин Марк Наумович. Проживал в третьем корпусе, номер 094. Патруль снял его с одного из островов, где он провел ночь. В семь тридцать его доставили на пристань, сняли показания и отпустили. Объяснение самое банальное. Напился с друзьями и заснул. Друзья уехали, а его забыли.

— Да, кажется, это его фамилия Левин, — подтвердила администратор. — И они жили в 094 номере. Точно.

— Кассир аттракциона «Тоннель ужасов» здесь?

С последнего ряда встала старушка, и клубок шерсти скатился с ее колен.

— Вы помните описанных выше людей?

— Помню, милочек. Народ к нам редко ходит. Девушка в очках раза три была. Понравилось. А мужчина с бровями один раз. Поздно уже. Но он один приходил, без компании. Следом за девчонкой. А первый раз она с юношей приходила. Длинный, волосатик.

— Хорошо. Садитесь.

Майор помнил волосатика, но куда его пристегнуть, не знал. Вроде бы он не нужен, лишний. Не укладывался в схему.

— Сторож со стоянки здесь?

Из второго ряда встал старикашка с лисьей мордочкой. Он откашлялся и сказал:

— Что греха таить, помню я эту парочку. Первой девчонка пришла. Хотела уехать, но раздумала. Сказала, своим ходом поедет на поезде. Ну а дружок ее рано утром уезжал. На «форде». У меня в корешках его номер значится.

О том, что Левин давал ему на чай за информацию о «фольксвагене», старик распространяться не стал. Ему заплатили, и он забыл. И потом, никто его не спрашивал об этом. Чего ради наперед батьки в пекло лезть?

Майор приказал своему помощнику отвезти свидетелей в помещение, где составляли фотороботы. Странная парочка приобретала определенный вес и непременно играла одну из важных ролей в событиях прошлой ночи.

Когда майор предложил оповестить автоинспекцию на трассе, лейтенант резонно заметил:

— Такая машина, как «форд», уже пересекла границу и находится в районе Харькова.

С некоторой натяжкой можно сказать, что лейтенант угадал. Если бы не усиленный режим, установленный ночью, и не крохоборы на украинской стороне, Левин уже промахнул бы мимо постов, но сегодня у погранпункта выстроилась длинная очередь. Машины лепились одна к одной и бессмысленно гудели, сажая аккумуляторы.

Адвокат стоял в центре очереди больше трех часов, и она почти не двигалась. Зажатый с двух сторон машинами, он крыл всех и вся отборным матом. Каждая машина осматривалась с пристрастием и обнюхивалась собаками. Ему беспокоиться не о чем. Единственная вещь, которая могла привлечь внимание органов, — пистолет, но он находился в руках девчонки. Кстати, он ни на секунду не забывал об этом.

Мысль о том, чтобы заплатить и не стоять здесь, посещала каждого. Сплошные иномарки. В путешествия кидались только богатые люди. Можно сказать, что очередь состояла из желающих облегчить кошелек, но безрезультатно.

По цепочке прошли два офицера таможни и предупредили водителей:

— Просьба не задерживать движение и заранее приготовить документы. Откройте багажники и капоты машин. Прибыла утренняя бригада и подкрепление. Движение ускорится, не задерживайте проверяющих.

Левин выругался. Наглецы! Можно подумать, он или кто-то из очереди задерживают сами себя. Два часа кряду ерзать на сиденье. Потеряна ночь. Бездарно потеряна. Девчонка наверняка приближается к Джанкою. Если он ее не догонит, то на побережье искать бессмысленно. Молодежь возле берега сама растекается, как вода. На пляжах теряют людей, но не находят. У Левина оставался последний козырь. Он знал тайну колье, украденного Дашей из сейфа. Он знал тайну многих драгоценностей, и только он один мог сделать правильный отбор. Девчонка тут же влипнет, стоит ей вытащить на свет одну из потерянных побрякушек матери. Сейчас адвокат уже не сомневался в том, что Даша нашла тайник. Слишком самоуверенна и независима. Она и не подозревает, что стоит одной ногой в болоте. Идиот! Почему он сразу с этого не начал? Самые сильные козыри остались в рукаве. Если девчонка захочет избавиться от камешков, то наступит конец света. Крышка! Всем крышка! И ему тоже. Только Вера могла скупать бриллианты и складывать в кубышку, чтобы по ночам любоваться ими. Дочь из другого поколения и может устроить торг. А сколько среди набитых ценностями сундуков фальшивых стекляшек, ворованных фамильных изумрудов и купленных нелегальным путем алмазов! Он опоздал. Все тянул, тянул и опоздал. Нужно было самому отыскать сокровища и прибить банкиршу. У него имелся идеальный план, но он тянул. Вот браслетик, вот камешек, вот колечко. Жадность фраера сгубила. Все бы ему досталось, а теперь он превратился в гончего пса. Ловит безмозглую мартышку, которая не понимает человеческого языка и плевать хотела на весь мир. Она сама не видит, что тащит себя и других в пропасть. Тончайший вопрос, к которому нужен ювелирный подход. Отбор, знания, ум, расчет, точная оценка, необходимая информация — вот что нужно для расфасовки пепла и алмазов. Не так легко превратить гору блестящих побрякушек в настоящий капитал и заставить его работать и приносить прибыль.

Левин скрипел зубами. Сколько сил, таланта, времени ушло на создание ювелирной коллекции! Он рисковал всем. Репутацией, работой, деньгами и, наконец, свободой. И что же? Маленькая ничтожная тварь выбила его из седла и оставила на обочине. Нет. С такими условиями согласиться невозможно. Его не просто вышвырнули на улицу, его подвели к гильотине и обрезали воротничок. Малейшая оплошность — и взрыва не избежать.

— Готовьте документы, — прогнусавил проходящий мимо тип.

Где-то впереди, за пять-шесть машин, медленно двигалась группа из четырех человек с двумя собаками. Каждый автомобиль обнюхивался и обыскивался.

Левин положил портфель на колени и открыл его. Сорочки, пижама, электробритва… Ни документов, ни денег на месте не оказалось. Он высыпал вещи на соседнее сиденье, но поиски ни к чему не привели.

— Нинка! Стерва! Гадюка! И как я только забыл о ней. Пригрел змею… Что она затеяла? Может, в дневнике была запись о сокровищах? И эта дура теперь все знает и решила вернуться в Москву и откопать клад? И как он не подумал об этом? Почему он гнушался Дашкиными записями? Павлин самодовольный! Упустил!

Патруль приближался.

Левин открыл отделение для перчаток и увидел свой пистолет. Он вздрогнул. Как он мог оказаться здесь? Гадать не имело смысла. Оружие необходимо выбросить. Левин вынул пушку из бардачка и сунул ее за пояс брюк у спины. Если здесь пистолет, то, может, и сумка где-то завалялась?

Адвокат вынул ключи из зажигания и вышел из машины. Очередь вытянулась на километр. Машины стояли, уткнувшись носом во впереди стоящий автомобиль. Чтобы подобраться к багажнику, он вынужден был облаять водителя «пежо», стоявшего следом. Тому удалось сдать назад на десять сантиметров. Это предел. Продолжая изрыгать проклятия, Левин вставил в багажник ключ и откинул крышку.

Кошмарный спертый запах ударил ему в нос. От отпрянул, но тут же застыл в оцепенении. Растерянность длилась слишком долго. Труп Нины с окровавленной головой выглядел ужасно. Руки сработали быстрее, чем возникла мысль. Багажник захлопнулся. Левин осмотрелся. У него дрожали колени, а ступни налились свинцом. Он не мог пошевелиться.

Таможенники приближались. Собаки гавкали и прыгали в машины. Левин уже чувствовал металл наручников на запястьях. Пот стекал по лицу и заливал глаза. Глотка пересохла.

Люди в форме находились через машину. Теперь почему-то они действовали слишком быстро. Внезапно сработал невидимый механизм во внутреннем блоке самосохранения, и Левин сделал шаг в сторону. Он вышел на шоссе и направился в конец очереди.