Троянская одиссея

25

«Поко-Бонито» вошел в устье Рио-Колорадо в середине дня. Вода за бортом постепенно избавилась от следов коричневой мути, изменившись до чистой речной синевы. По ярко-голубому небу тут и там плыли величественные белые облака. Время от времени одно из них заслоняло солнце, а некоторые даже орошали землю короткими теплыми ливнями. Экипаж НУМА стоял на палубе и махал руками флотилии проносившихся мимо «Поко-Бонито» маленьких рыбацких лодок. Их подвесные моторы гудели, как рой шершней, а рыбаки гордо демонстрировали улов-тарпонов, снуков и барракуд. На одной из лодок, прошедшей совсем близко от искалеченного исследовательского судна, отмечали успех поднятыми бутылками с пивом. Двое рыболовов подняли со дна лодки и показали тарпона, в котором на вид было не меньше сотни фунтов.

Ганн медленно ввел «Поко-Бонито» в устье и прошел легкий поворот русла. Он старался держаться подальше от стаек маленьких фибергласовых рыбачьих лодок, а потому шел вдоль одного из берегов реки и далеко обходил бакены. Повернув штурвал на пол-оборота, он направил суденышко мимо крошечного поселка Рио-Колорадо-Лодж к причалу, от которого крытая дорожка в окружении цветов вела к большому дому в роще пальмовых деревьев.

– Да это настоящий рай! – сказала Рене в восхищении от пышной красоты тропического леса, со всех сторон окружавшего дом. Сам дом был выстроен из кусков лавы и покрыт большими пальмовыми листьями.

– Рыбацкий рай, – заметил из рубки Ганн. – Его построил мой старый друг еще по академии, Джек Макги. Если вам нравятся морепродукты, то здесь можно до отвала наесться экзотическими рыбами. Он также собрал тысячи рецептов со всего света и написал по этому вопросу несколько книг.

Питт спрыгнул на причал, принял швартовочные концы, сброшенные Джордино, и закрепил их на кнехтах. По закону они не должны были отходить далеко от судна, пока местные пограничники не проверят их документы. Представители закона явно удивились, увидев полученные «Поко-Бонито» повреждения. Рене воспользовалась своим испанским и сочинила на ходу дикую историю о том, как экспедиции удалось уйти от целой флотилии пиратов-контрабандистов, не менее кровожадных, чем их предки.

Поскольку произошло все это в никарагуанских водах, пограничники не потребовали официального отчета. С другой стороны, Рита Андерсон представляла собой серьезную проблему. Бумаг у нее не было никаких, и, поскольку Питт и Ганн не имели ни малейшего желания объяснять ее присутствие на борту исследовательского судна, Рене связала ее и заткнула ей рот кляпом. После этого Джордино втиснул Риту в небольшую кладовку в машинном отделении. Пограничники провели поверхностный осмотр судна, увидев Джордино, никто из них не захотел пачкать в его владениях тщательно отглаженную и накрахмаленную форму. Маленький итальянец выглядел как Джеймс Дин в фильме «Гигант» – после того как из земли забил нефтяной фонтан.

Когда пограничники удалились, Додж повернулся к Питту:

– Почему мы обращаемся с миссис Андерсон как с преступницей и держим ее как пленницу? Ее мужа убили, а ее яхту захватили пираты.

– Она совсем не та, за кого себя выдает, – коротко ответила Рене.

Питт не сводил глаз с пограничников, пока они не забрались в «лендровер» и не уехали от причала по грязной дороге, разбитой после дождей.

– Рене права. Миссис Андерсон по уши замешана в этом темном деле. Адмирал Сэндекер связался с правоохранительными органами Коста-Рики, и они согласились взять ее под стражу и начать расследование. Их представители должны вот-вот подъехать.

Рене шагнула на ступеньку трапа, ведущего вниз, в каюту Питта.

– Я, пожалуй, лучше пойду подготовлю нашу принцессу к отправке в тюрьму.

Не успела она исчезнуть из глаз, как на дорожке, ведущей к пристани, показался человек. Он быстро шагал прямо к «Поко-Бонито». Джек Макги оказался крепким, румяным человеком лет пятидесяти. Ни в светлых волосах его, ни в усах, как у типичного американского шерифа в кино, не видно было даже легкой седины. Широко расставленные светло-коричневые глаза придавали ему вид настороженного зверька, который постоянно следит, не появился ли поблизости хищник. Он был одет в темно-синие шорты и цветастую рубашку. Офицерская фуражка на его голове выглядела так, будто успела поучаствовать еще во Второй мировой.

Ганн шагнул навстречу. Друзья пожали друг другу руки, потом обнялись.

– Джек, каждый раз, как мы встречаемся, ты выглядишь старше на десять лет.

– Это потому, что мы с тобой встречаемся раз в десять лет, – приветствовал друга Макги. При звуке его голоса всем подумалось, что он, наверное, когда-то пел в хоре партию баса-профундо.

Ганн представил присутствующих друг другу. Джордино только помахал рукой из люка машинного отделения.

– Еще с одним членом нашего экипажа встретишься позже. Это Рене Форд, она сейчас занимается внизу одним небольшим делом.

Макги понимающе улыбнулся:

– Вашей незваной гостьей?

Ганн кивнул:

– Да, Ритой Андерсон. Это та дама, которую я упоминал по спутниковому телефону, когда сообщал о нашем скором прибытии.

– Инспектор полиции Габриэль Ортега – мой старый друг, – сказал Макги. – Он заставит вас пройти в участок и дать письменные показания, но, я думаю, вы быстро поймете, что он очень вежлив и тактичен.

– Вас в здешних водах не донимают пираты? – поинтересовался Питт.

Макги рассмеялся и энергично покачал головой.

– Только не в Коста-Рике. Но на севере, в Никарагуа, их пруд пруди.

– Почему же там есть, а здесь нет?

– Коста-Рика – экономическое чудо Центральной Америки. Уровень жизни выше, чем в большинстве других латиноамериканских стран. В основном здесь, конечно, развито сельское хозяйство, но кроме этого на подъеме туризм, и, как ни удивительно, страна активно экспортирует электронику и микропроцессоры. Никарагуа, наоборот, после тридцати лет революции лежит практически в руинах. Сейчас, правда, правительство стабилизировалось. Зато большая часть повстанцев, умевших только вести партизанскую войну, отказались заняться фермерством или тяжелым ручным трудом. Они обнаружили, что контрабанда наркотиков значительно прибыльнее. А поскольку для этого потребовался целый флот катеров для перевозки кокаина, то одновременно возникло и пиратство.

– Ты слышал что-нибудь о коричневой мути?

Макги слегка покачал головой:

– Только то, что такая штука существует к северу от нас и к востоку, в Карибском море. Если взять суммарный эффект бандитизма, пропажи судов и заражения этой гадостью, то можно сказать, что рыболовство у берегов Никарагуа умерло насильственной смертью.

Макги обернулся и приподнял шляпу. Из дома на пристань вышел полицейский офицер в форме.

– А, Габриэль, вот и ты.

– Джек, старый приятель, – приветствовал его Ортега. – Во что ты вляпался на этот раз?

– Не я, – рассмеялся Макги. – Это мои друзья из Штатов.

Хотя внешность Ортеги была, несомненно, латиноамериканской, тем не менее он очень походил на Эркюля Пуаро Агаты Кристи – те же гладкие прямые черные волосы, зачесанные назад, те же тонкие, безукоризненно подстриженные черные усики, те же мягкие темные глаза, от которых ничего не могло укрыться. В его английской речи чувствовался легкий испанский акцент. Улыбнувшись при знакомстве, он приоткрыл ряд ровных зубов. Очевидно было, что этот офицер пользуется услугами хорошего дантиста.

– Адмирал Сэндекер объяснил мне ситуацию, в которой вы оказались, – сказал он. – Надеюсь, вы снабдите меня детальным отчетом о приключениях с пиратами?

Питт кивнул.

– Можете на это рассчитывать, инспектор.

– А где та женщина, которую вы спасли с пиратского судна?

– Внизу. – Питт обеспокоенно нахмурился и обернулся к Джордино. – Ал, почему бы тебе не заглянуть вниз и не выяснить, что задерживает там Рене и нашу гостью?

Джордино, ни слова не говоря, вытер руки масляной тряпкой и исчез внизу. Он вернулся меньше чем через минуту. Его лицо было искажено яростью, глаза смотрели сурово.