Опаленная земля

Компьютер внутренней связи издал звуковой сигнал.

«На ваше имя поступило сообщение по каналам электронной почты!» — известила его система.

Бартоломью Мич про себя чертыхнулся.

Открыв файл, он вывел на экран очередное послание своего непосредственного руководителя:

Кому: R&[email protected]

От: [email protected]

Предмет: Прекращение проекта.

Си-эн-эн сообщает о гибели Пагана. Самое время закрыть проект. Пока не вернулся из Парагвая Гонт, с этим необходимо покончить.

Вам надлежит:

Вывести из строя космические центры Франции, Китая и Японии, после чего свернуть проект.

Мич яростно набросился на клавиатуру:

Вы в своем уме? Мы уже по уши увязли в этом болоте. Вы отдаете себе отчет в том, что снова обрекаете людей на смерть? Когда это прекратится?

В ответ он получил:

Заткнитесь! Это прекратится, когда вы введете в программу следующие цели. После этого уничтожьте контрольную матрицу и приведите в порядок свое резюме. Сейчас я занимаюсь именно этим. Нас ждут впереди зеленые пастбища. Все равно, как только вернется Гонт, на «кью-Эн-Эм» можете поставить крест.

Помните, пока мы под защитой корпорации. Пройдут месяцы, прежде чем кто-нибудь что-нибудь разнюхает. К тому времени мы будем далеко, и расхлебывать придется другим.

Бартоломью Мич с ужасом взирал на экран монитора.

— Проклятие, — пробормотал он. Все это ему не нравилось. Он не мог не понимать, что в любом другом месте ему вряд ли предложат более щедрые условия, чем в «кью-Эн-Эм».

Он стер последнюю корреспонденцию и занялся своим неблагодарным делом.

Прежде чем увидеть, что он не один, Мич почувствовал, как на его спину легла холодная тень.

Их было двое: высокий мужчина с ручищами, как двутавровые балки, и миниатюрный старик азиат в национальном костюме. Вид у парочки был такой, словно день у них с утра не задался, и теперь они искали, на ком бы сорвать накопившееся раздражение.

— Кто такой P.M.? — спросил высокий.

— Не понимаю, о чем вы, — сказал Мич, надевая очки. — И кстати, где ваши жетоны на допуск в здание?

— Охранники отказались нам их выдать.

— Почему?

— Потому, — ответил старик азиат, — что они не хотели, чтобы мы вошли в здание.

— Так как же вы здесь оказались?

— Прошмыгнули у них под носом, — сказал высокий.

— Под носом у тех, которых мы не успели обломать о колено, — добавил азиат.

Было в их глазах что-то такое, что заставило Бартоломью Мича зябко поежиться.

— Итак, где нам найти P.M.? — повторил свой вопрос тот, что повыше, размахивая удостоверением агента ФБР. Видя, что Мич колеблется, он сунул удостоверение ему под нос и грозно произнес: — Соображайте быстрее. Вы не последний, с кем нам придется разобраться.

— Я могу рассчитывать на снисхождение? — пролепетал Мич.

— Снисхождение надо заслужить.

— P.M. двумя этажами выше, на одиннадцатом.

— Тогда почему он общается с вами посредством компьютера?

— Конспирация.

Перед глазами у него внезапно выросла фигура азиата.

— Какова твоя роль в этом деле? — спросил тот.

— Я осуществляю техническую координацию проекта, связанного с солнечным отражателем.

Старик мрачно усмехнулся:

— Значит, я был прав. Это солнечный дракон.

— Мы называем это Солетта. Гигантское зеркало из алюминизированной пластмассы. Оно аккумулирует солнечную энергию, затем фокусирует и в виде сверхконцентрированного потока тепловой энергии направляет на объект.

— Убивая при этом невинных людей, — заметил высокий.

— Нет! Мы вовсе не имели в виду кого-то убивать. Мы создали этот аппарат на благо человечества и в целях саморекламы.

— Интересно, каким образом тактика выжженной земли согласуется с теми целями, которые вы декларируете?

— Этот аппарат спроектирован совсем не для этого. Он должен уничтожать блуждающие астероиды, которые угрожают нашей планете.

— Э-э?

— Это правда. Планета беззащитна перед лицом этой угрозы. Достаточно вспомнить, что произошло на Юпитере, достаточно вспомнить судьбу динозавров. «Парасол-2001» был призван обнаруживать приближающиеся к Земле астероиды и уничтожать их. Мелкие экземпляры при этом обращались бы в пар. Что касается крупных, то «Парасол» должен был изменять их траекторию таким образом, чтобы они миновали Землю, не причиняя вреда. Образующиеся при тепловом воздействии газы должны были сыграть роль реактивного топлива.

— Одним словом, что-то вроде гигантского увеличительного стекла.

— Вот именно.

Высокий с многозначительной улыбкой посмотрел на старика азиата — дескать, что я тебе говорил? Тот сделал вид, что ничего не заметил.

— Все бы хорошо, если бы не производственный дефект. Мы предполагали, что «Парасол» может быть арендован Пентагоном и использован против наземных целей в будущей войне. Но какой-то идиот подсунул нам бракованный компьютерный чип, который в дальнейшем был установлен в системе наведения и изменил ориентацию аппарата на орбите. Кончилось тем, что «Парасол» оказался нацелен на Землю, а не наоборот. Он уже не годился для выполнения изначальной задачи. Более того, торговая марка компании стала появляться в перевернутом виде.

— Так зачем же вы уничтожили «Биобаббл»?

— Тогда мы еще не знали, что аппарат самопереориентировался на Землю. Мы просто проводили испытания, резонно полагая, что космосу ничто не угрожает.

— А как насчет «Релайента» и Байконура? Тоже безобидные испытания?

— "Шаттл" уничтожили, чтобы подкрепить «марсианскую» версию доктора Пагана. Тут произошел какой-то сбой, торговая марка «кью-Эн-Эм» появилась в небе в виде русского слова «Мир». Тогда мы решили нанести удар по Байконуру, чтобы американцы не напали по ошибке на Россию и чтобы русские, которые и вывели на орбиту «Парасол», не сдали нас Вашингтону.

Мич вытер ладонью пот со лба и облизал пересохшие губы. У него был вид смертельно уставшего человека.

— А что еще нам оставалось делать, чтобы уберечь собственные задницы? — заключил он.

— Вы ликвидировали доктора Пагана, чтобы заткнуть ему рот?

— Ну да. То есть нет. Это все P.M. Он единолично отдавал приказы. Я всего лишь исполнитель.

— Как исправный солдат на службе у нацистов.

— Вы несправедливы ко мне. Я не отправлял людей в газовые камеры.

— Нет. Вы поджаривали их прямо на месте, — сказал Римо.

Внезапно Бартоломью Мич почувствовал острую боль в спине.

— Меня, что, ударили ножом? — спросил он, боясь пошевелиться.

— А почему вас это удивляет? — скрипучим голосом произнес старик азиат. — Разве вы не изменили собственной стране?

— Я только делал то, что требовало от меня руководство корпорации.

— Вот за это вы теперь и расплачиваетесь своей жизнью, — промолвил Римо.

— Но я не чувствую, что умираю...

— Потерпите. Я должен задать еще один вопрос.

— Какой? — спросил Мич. У него начинала кружиться голова и появилась слабость в коленках.

— Как вырубить зеркало?

— Я сам должен это сделать.

— У вас нет времени.

— Вы только не должны трогать... — Мич не закончил. Глаза у него закатились, так что остались видны лишь белки, и в следующую секунду он рухнул замертво.

— Вот дьявольщина, — пробормотал Римо.

Чиун махнул рукой:

— Не важно. Мы разрушим умные машины при помощи глупых.

— Он сказал, что мы чего-то не должны трогать. — Римо беспокойным взглядом обвел битком набитое аппаратурой помещение.

— А мы и не будем ничего трогать. Просто разобьем все вдребезги.

Римо мгновение колебался, потом пожал плечами и сказал:

— Ладно. Все равно хуже уже не будет.

И они принялись крушить все, что попадалось им под руку: от операторских пультов и шкафов больших компьютеров до приборов, назначение и название которых было им неизвестно. Скрежетал и рвался металл, лопался пластик, звенело стекло. Вспыхивали снопами зеленых искр концы выдираемого с корнем кабеля.