Озеро. Вас убивает Таймыр

Больше всего ему нравился момент взлета, тот самый отрыв от земли, когда самолет вначале как бы замирает на какой-то момент неподвижно, а затем под большим углом с заметным ускорением начинает протыкать низкие северные облака. В это время Дмитрий Квест обязательно разглядывал удаляющуюся землю в иллюминатор, пытаясь определить скорость подъема. Именно для этого, а не для геройских горных восхождений он приобрел часы-альтиметр-термометр «Беринг». Но чудо-часы себя не оправдывали. Принудительное давление в пассажирском салоне сводило на нет все усилия хваленой импортной электроники. Несмотря на то, что выходя на крейсерскую скорость, реактивные самолеты шли на высотах около десяти тысяч метров, давление в салоне соответствовало примерно полутора километрам высоты. Так работала автоматика микроклимата салона и так, по крайней мере, показывал вредный, но честный прибор.

На этот раз для полета в Сочи Квест выбрал компанию «Норд-АВИА», и не из чувства патриотичности, а вследствие грамотного воздействия рекламного обещания. Проспекты уверенно сулили суперкомфорт и качественное двухразовое горячее питание, да еще с выбором меню! А поесть Димка любил.

Хотя, что там скрывать, летать своей авиакомпанией вообще было приятно. Так необходимый в воздухе назойливый сервис. Полеты обслуживали люди, живущие в Норильске. Новые, ни разу не перекрашенные самолеты, удобные салоны.

Северяне, измученные годами кошмарного хамства аэробизнеса и перманентных переносов рейсов «по техническим причинам» после распада России, наконец-то дождались хороших машин и достатка топлива, создав собственную мощную авиакомпанию. А другого выхода у них и не было.

Место для себя он купил в экономклассе. Страсть к комфорту за дополнительные деньги при авиаперелетах он так и не изжил, но мест в бизнес-классе, увы, не хватило.

Соседкой Квеста по ряду оказалась остроносая черненькая девушка. Точнее, женщина того типа, который можно назвать «вечно молодая». В костюме от Гуччи, короткая модельная стрижка. Потенциальная собеседница, посмотрев пристально на Димку не более двух секунд, быстро приняла решение и неспешно устроилась рядом, легко кивнув ему. Их третьим соседом вознамерился стать рыхлый мужик в самовязанном зеленом свитере, но получил мгновенный отлуп, а точнее — вежливый отказ от черненькой («Извините, здесь уже занято…»). Для Квеста милостиво прозвучал комментарий:

— Этот человек не умеет себя вести.

— Как Вы это быстро определили!

— Опыт.

Димка очень удивился, ибо мужичок успел только произнести длинное «э-ээ…» и робко показать на свободное место похожим на вареную молочную сосиску пальцем. Квест сделал вывод, что уж сам-то он явно получил некий карт-бланш в высшее общество и недолго погордился собой.

Все пассажиры к тому времени расселись, так что третье место осталось свободным. Димка этому очень обрадовался, так как очень уж любил покурить в самолетах. Курительные салоны авиакомпании то заводили, то отменяли — по ходу смены у штурвала топ-менеджеров. В этом самолете горела невеселая надпись. А значит, ему придется часто бегать к туалетам. Принесенный заботливой стюардессой запечатанный горячий обед ему понравился. Ему вообще нравился весь этот процесс.

Все нужно проделывать размеренно, умещать свои движения в межкресельную тесноту. Не торопясь, вдыхая такие аппетитные в контраст специфическому амбре салона запахи, отвлекаясь от шума двигателей, сглатывая тягучую слюну. Целый ритуал. Как в поезде курица. А освобождение всяких минимизированных вкусностей от шелестящих целлофановых оков! Квест находил в таком «раздевании» что-то эротическое.

Соседка, судя по ее брезгливому выражению лица — нет. Но, к Димкиному сожалению и недоумению, так и не проронила ни слова за весь полет.

Низкая облачность простиралась чуть не до самой земли. Самолет садился быстро и ровно, не рыская и не проваливаясь в воздушные ямы. Пассажиры морщились, терли ладошками вдруг заболевшие уши. Закапризничали и заплакали малыши, запричитали успокаивающие их мамы. Димка давно научился вовремя сглатывать и позевывать и потому никакого дискомфорта от перепада давления опять не ощутил.

Москва, не по сезону, была серой и хмурой. Здравствуй, логово культуры и понтов!

Дозаправка и пополнение пассажирами.

Шереметьево встретило гостей прохладной дождевой взвесью. Времени хватило только на то, чтобы покурить на улице в окружении нагленьких, почему-то всегда злых на клиентов московских таксистов. И накупить целый ворох российских глянцевых журналов. Читать Квест их планировал только в отдельном номере сочинского санатория «Заполярье», до сих пор принадлежавшего Норильскому комбинату по договору с Россией. Войти, так сказать, в курс последних российских событий. В самолете ему не читалось. При том что Димка в самолете не спал. Он мог изредка вздремнуть, чуть-чуть. И, что является редкостью, умел дремать продуктивно, продумывая и просматривая в полусонном тумане весь накопленный за день материал, фильтруя мысли и впечатления.

На сей раз он размышлял о тех беспокойных местах, к которым неуклонно приближался самолет. А знал он о них немало, отчасти благодаря средствам массовой информации, а отчасти благодаря личному коммерческому интересу к южному району России. Да и опыт передвижения в этих краях какой-никакой был.

Впрочем, многие пассажиры думали о том же. Люди летели отдыхать на самый популярный теперь курорт в России и обстановка там их весьма волновала. Город Большой Сочи — только с виду курорт, а на самом деле это такой же кавказский регион, как и все остальные.

Люди летели и думали думку — как там сейчас, на Кавказе?

А на «сверхпогибельном» Кавказе за последние взбалмошные годы произошло немало плохого. Но никто так и не смог растрясти по-настоящему эти величественные горные гряды. Вечно упрямый Северный Кавказ опять доказал, что это вам не Саудовская Аравия, где все уже состоялось. Здесь шел сложнейший процесс уточнения веры и идеи, начавшийся много веков назад и который, благодаря специфическому мироощущению горцев, продолжался и поныне. Как в свое время у них закончился эксперимент с христианством, так сейчас проваливалась идея ваххабизма.

Южный сосед, ядро несостоявшегося Великого Турана, до сей поры мечтал о Чечне и Дагестане турецкого образца и даже получил там, уже после последней, разгромной для Чечни войны, некоторую поддержку в виде небольших восстаний. Но ничего из задуманного сделать не удалось.

Горцы Кавказа так и не стали, все как один, образцовыми отуреченными мусульманами — пример несчастных курдов и память о недавнем хозяйствовании иностранных наемников-террористов отпугивали. Попытки объяснить мотивы поведения горцев, характер людей, проживающих в этих местах, исламизацией опять не привели ни к чему. На беду, не только не растаял, а наоборот, укрепился в умах соседей облик джигита, который держит в одной руке Коран, в другой — окровавленный кинжал и этим же кинжалом показывает на Святую Книгу, приговаривая: «Разрешает!» — как сказал давным-давно генерал Уваров. Другой вопрос, что джигит устал. Чеченцам уже было лень даже воевать. Наиболее умные и предприимчивые нашли себя в большом бизнесе, базируясь в той же Турции.

Канонический, фундаментальный ислам у горских народов так и не прижился. Собственные, горские законы бытия оказались настолько сильны, настолько привычны и выверены тысячелетиями, что исламизации арабского типа на Северном Кавказе не произошло. Века горские народы Кавказа пели песни хором с прекрасным многоголосым разложением! Ну неужели только грузины умеют так завораживающе красиво петь? Шамиль, а за ним и другие, уже в двадцатом веке, не приветствовали хоровое пение, пытались запрещать любимую горцами лезгинку — и это не могло понравиться свободолюбивому народу с многотысячелетней культурой.

Ислам ваххабитов не велит поклоняться старейшинам — только Аллаху! Но опыт поколений подсказывал древним жителям Кавказа, что только благодаря бережно сохраненным стариками национальному самосознанию народы и выживают в кошмаре войн и ссылок. Из века в век. Из тысячелетия в тысячелетие…