Сквозь огонь и воду

– Вернулся.., приехал… – выдохнула женщина, не в силах сдержать радостную улыбку.

Сергей шагал к дому, держа в руке небольшой чемоданчик. Тамара совладала с собой, не бросилась ему навстречу, она прислонилась к деревянной колонне, поддерживающей навес, и смотрела на Сергея.

– Извини, – сказал Дорогин, – я не хотел терять время на поиски телефона и… – Затем махнул рукой. – Я вернулся.

Он поставил чемоданчик на доски террасы и обнял женщину.

– Я тебя больше никуда не отпущу, – сказала ему Тамара.

– Я ненадолго, – прошептал Сергей, – помыться, привести себя в порядок.

– Я тебя не отпускаю…

– Не знаю, это займет дня три-четыре, может, неделю, но я должен все довести до конца. В память о Паше.

– Тебе какой-то Роман из Абхазии звонил, просил передать дословно следующее: “Тех, кого ты ищешь, уже нет нигде”. И еще просил передать привет от Фазиля. Я ничего не понимаю.

– Он прав, их уже нет. Тебе и не надо ничего понимать.

– Кого же ты ищешь?

– Их.

Он наскоро поцеловал Тамару, подхватил чемоданчик и вошел в дом. Женщина стояла в растерянности, не зная, что делать. Ей хотелось броситься вслед за Сергеем, крикнуть, что он никуда больше не поедет, останется с ней, сказать, что устала от такой жизни.

"Нет, нельзя”, – вздохнула Тамара. Однажды она уже пыталась так сделать. И что? Не помогло! Она вырвала у Сергея обещание… Но это ничего не изменило. Нельзя сделать человека насильно счастливым. Он счастлив от такой жизни, а она счастлива с ним.

Дорогин появился на террасе через сорок минут: еще не высохшие после душа волосы, свежий, распаренный, пахнущий дорогим одеколоном, новые джинсы, просторный свитер.

– У меня есть всего один час, чтобы смотреть на тебя.

– Сергей… – проговорила женщина.

– Молчи, – Дорогин приложил палец к ее губам. – Всего один час.

И Тамаре показалось, что она слышит тихое тиканье часов на руке Сергея.

– Я столько думал о тебе, о нас… – говорил Дорогин, глядя в глаза Тамаре.

– Я тоже…

– Представляю, что ты обо мне думала, – улыбнулся он.

– Сперва я злилась, затем молила Бога, чтобы с тобой все было хорошо.

– Со мной ничего не может случиться, ведь ты меня любишь, а я не хочу тебя огорчать.

– Я приготовлю тебе кофе…

– Подожди, я сам, – Дорогин заглянул в кофейник. – Мне хватит того, что осталось.

– Он холодный…

– Ну и что, я люблю холодный кофе. Тамара боялась смотреть на часы, понимая, что время неумолимо уходит.

– Извини, я пойду, – Сергей попытался встать.

– Я не встану с твоих колен, я не дам тебе уйти, – Тамара обняла его за шею.

– Извини, но я обещал.

– Кому?

– Себе, – твердо произнес Дорогин. Он подхватил Тамару на руки и поставил ее на пол.

Сергей вывел машину из гаража, забросил на заднее сиденье увесистый чемоданчик и послал Солодкиной воздушный поцелуй.

– Жди, я появлюсь.

– Где тебя искать?

– Искать меня не надо. Я буду в Москве. Первым делом Дорогин направился в редакцию газеты “Свободные новости плюс”. О том, что Варвара Белкина на своем рабочем месте, он узнал по телефону у ответственного секретаря.

Белкина сидела за компьютером, зажав сигарету в ярко накрашенных губах, дым лез ей в глаза, она щурилась, сопела носом, но продолжала набирать текст двумя руками.

– Варвара, может, ты на секундочку оторвешься от клавиатуры?

Дорогин прикрыл монитор ладонью, чтобы вывести журналистку из гипнотического состояния.

– Не поможет, – буркнула Белкина, продолжая набирать текст, которого уже не видела из-за руки мужчины, – извини, что я позавчера не смогла прийти к тебе на встречу.

– Позавчера! – возмутился Дорогин. – Ты вспомни, когда это было?!

– Ну, значит, вчера, – вздохнула журналистка.

– Ты окончательно потеряла счет времени. Последний раз по телефону мы с тобой говорили десять дней тому назад.

– Неужели! – Варвара опустила руки и запрокинула голову.

Наконец-то дым перестал разъедать ей глаза. Сергей двумя пальцами вынул окурок из губ Варвары и положил его в пепельницу, затем поводил ладонью перед глазами журналистки, как это делают медики и милиционеры, пытаясь определить, жив пострадавший или нет.

– Достали, все меня достали… – вздохнула Варвара. – И ты в том числе.

– Я же не просить о помощи приехал, а предложить помощь, – усмехнулся Дорогин.

– Неужели кто-то в этом мире одержим приступом милосердия?

– Прошли прогуляемся, ты уже посинела от сигарет и кофе.

– Хорошая тональная пудра, немного румян – и здоровый цвет лица ко мне вернется в течение пяти минут, – наконец-то нашла в себе силы улыбнуться Белкина.

– Значит, выпьем кофе и выкурим по сигарете, у меня разговор недолгий.

Обычно Дорогин и журналистка пили кофе в небольшом барчике напротив редакции. Дородная Белкина взгромоздилась на высокий деревянный табурет, явно не рассчитанный на ее широкие бедра.

– Два двойных кофе, – заказал Дорогин.

– Один двойной для тебя и тройной для меня, – поправила его Белкина, – и воды, пожалуйста, мне налейте поменьше.

– По консистенции это будет что-то вроде смолы, – предупредил бармен.

– Лишь бы к зубам не прилипало, – Варвара покосилась на пачку сигарет “Кэмел” без фильтра в руках Дорогина. – Можно я твоими сигаретами подымлю?

– У тебя же есть свои – хорошие, дамские. Мне и в голову не пришло предложить даме солдатские сигареты. Извини.

– Мои меня уже не продирают, – задымив и глотнув термоядерного кофе, Белкина посветлела лицом, взгляд ее стал более осмысленным. – Теперь со мной можно говорить о деле.

– Я хочу предложить тебе тему для статьи.

– Тема – это половина дела, – вздохнула журналистка, – главное факты. Они-то у тебя есть?

– Факты будут.

– Хорошо, давай тему.

– В России изготавливают фальшивые доллары, которые практически невозможно отличить от настоящих.

– Это не новость, – отмахнулась Белкина.

– Слушай дальше. Их сплавляют в Чечню в обмен на настоящие доллары по курсу один к пяти или один к десяти, толком не знаю.

– Это похоже на правду, – задумалась журналистка, – но где твои факты?

– Вначале сделай, как вы журналисты любите говорить, аналитическую статью, выскажи такое предположение.

– А потом что?

– Потом я предоставлю тебе факты.

– Если бы я не знала тебя, Дорогин, раньше, я бы сказала: нет. Но ты меня еще ни разу не подводил.

– Я даже сейчас могу предоставить доказательства, – Сергей запустил руку в карман, извлек из нее стодолларовую банкноту.

Белкина пошуршала ею, посмотрела на свет, понюхала, поскребла ногтем.

– По-моему, настоящая, – сказала она.

– Давай поменяемся, ты даешь мне сто баксов из своего кошелька и забираешь эту купюру.

– Даже если бы у меня были сто баксов, ты бы их не получил, – Варвара вернула сотню Дорогину.

– Значит, сомневаешься, что она настоящая?

– Только потому, что ты меня ни разу не подводил.

– Если окажется, что она фальшивая, ты согласна помочь мне связями?

– Ну, началось, – протяжно выдохнула журналистка. – Говорил, что пришел помочь мне, а сам хочешь меня использовать. Не ты один такой. Знаешь, сколько мужчин хотело бы меня использовать? – но глаза у Варвары уже горели. – Я знаю идеальный способ, – Белкина соскользнула на пол. – Пошли, сейчас узнаем все с точностью до ста процентов.

В универсальном магазине Белкина сразу отыскала высокого худощавого парня в кожаной куртке, крутившегося возле валютного обменника.

– Вася, – без лишних слов перешла она к делу, – вот сто баксов.

– На какие купюры тебе их поменять? – Вася взял сотню и, не глядя на нее, прошелся по купюре пальцами. Лицо его сделалось напряженным, он сложил бумажку пополам, поднес к уху и ударил по ней ногтем. – Фальшивая, – уверенно произнес он.

Белкина просияла. Просиял и Дорогин.

– Извини, Варвара, но фальшивых я не беру. Если надо, могу подсказать человека, возьмет твою сотню за полтинник.