Сотвори свою смерть

Виктор, ничуть не удивившись, улыбнулся.

— Я никогда не сомневался, что он способен на это. Наверное, придушил пару-тройку человек и — с концами… За пару месяцев я неплохо изучил его характер.

— Да, жертвы были, — признался майор и осторожно спросил: — Теперь-то вы будете продолжать опыты?

— Вы что, за идиота меня принимаете? — хмыкнул ученый. — Я же сказал — нет.

— Но ведь монстр убил вашего лучшего друга!

— Не давите на психику, не надо! — Я хочу навсегда забыть об этой истории, даже если вы его и поймаете. В чем очень сомневаюсь…

— А вы не сомневайтесь, — спокойно заметил Семенец и продолжил допрос: — Значит, монстр был создан или, скажем, оживлен двести лет назад? Под действием состава, секрет которого содержится в рукописи?

— Извините, мне пора, — сухо проговорил Виктор и поднялся.

— Подождите, — как-то вкрадчиво произнес майор. — Я не закончил.

— Так заканчивайте скорее, — с раздражением в голосе проговорил Виктор.

— Что вам известно об Ольге Луганской, работавшей на КГБ?

— Ничего, — пожал плечами Виктор. — Думаю, не больше того, что вы мне только что сказали. К тому же мы расстались навсегда…

В кабинете повисло тягостное молчание. Семенец не сводил с собеседника глаз, чем насторожил его и вынудил разозлиться.

— А что, вы узнали об Ольге что-нибудь новенькое? — спросил Виктор скорее из-за того, что пауза затянулась до неприличия.

— Она умерла, — спокойно проговорил Семенец.

Виктору показалось, что он не расслышал.

— Оля? Умерла? — переспросил он.

— Да, покончила жизнь самоубийством, — голос майора чуть-чуть дрогнул.

— Вы уверены, что это она сама? — почему-то шепотом спросил Виктор.

Его окатила волна ярости. Захотелось вскочить с места и молотить, молотить по столу кулаками.

«Это урод… урод убил ее…» — отдавалось в висках.

Слабость разлилась по всему телу.

— За что он меня ненавидит?! За что?..

— Успокойтесь, — попросил Семенец и еще раз повторил: — Успокойтесь. Я понимаю, что это очень тяжелая потеря, но надо ко всему подходить философски… Кстати, Оля оставила вам прощальное письмо…

Виктор медленно поднял голову и посмотрел на майора.

— Где оно? — мучительно выдавил из он себя.

Семенец протянул листок так быстро, словно все время держал его наготове.

Виктор осторожно взял письмо и попытался вчитаться в написанное. Буквы расплывались, и слов было не разобрать. Он закрыл глаза и несколько секунд сидел молча, собираясь с силами. Наконец ему удалось сосредоточиться, и он пробежал взглядом первые строки.

«Дорогой, любимый Виктор…»

Нет, он не был слабаком, однако в эту минуту ему захотелось расплакаться. Он так бы и сделал, если бы был один, но напротив сидел малознакомый человек, который, как казалось, обрадовался бы его слезам.

«Дорогой, любимый Виктор. Ты ушел, хлопнув дверью, и я поняла, что единственная ниточка, связывавшая нас, оборвалась… Я сама виновата в этом… Я одна… Мне хотелось спокойствия и любви, заботливого мужа и троих детей, но, к сожалению, мои мечты уже никогда не сбудутся. Я осознала, что в наших отношениях в первую очередь недоставало правды. Простой человеческой правды. В них присутствовало все: и доброта, и уважение, и страсть, но не было самого главного… Я ничего не знала о твоей работе, а ты ничего не знал обо мне. Мы лгали друг другу, не задумываясь о последствиях, и теперь я первая расплачиваюсь…»

На этом письмо обрывалось.

— Как это произошло? — Виктор отложил листок в сторону и устало потер лоб.

— Она приняла снотворное, — тусклым голосом поведал Семенец и успокоил: — Смерть была легкой…

— Почему мне об этом не сообщили? — Виктор вскинул голову, ожидая ответа.

— Дорогой мой, вы были в КПЗ и подозревались в убийстве. Видимо, следователь посчитал нужным скрыть это от вас.

«А вот тут ты ошибаешься… Савельев скорее всего сам ничего не знал», — подумал Виктор и еще раз перечитал письмо.

— Странно оно как-то обрывается, — пробормотал он. — Ни прощания, ни подписи…

— Что вы сказали? — переспросил майор.

— Я могу оставить это у себя? — ученый сложил листок пополам и прихлопнул его ладонью.

— Конечно. Следствие по этому делу закончено, с письма снята копия, так что…

— А мне можно идти?

Хозяин кабинета улыбнулся уголком рта.

— К сожалению, формальности обязывают задержать вас здесь еще на день.

— Слушайте, — разозлился Виктор. — Я прекрасно понимаю, что никогда не выйду отсюда, пока не дам согласия продолжать опыты…

— Если вы все понимаете, то зачем спрашиваете? — тон Семенца стал резким и неприятным.

— Я всегда знал, что командование ведет грязную игру, даже со своими сотрудниками. Если я откажусь, то вряд ли останусь в живых, ведь так?

— Не исключено.

— Мне нужно отдохнуть и подумать, — Виктор встал и подошел к окну.

— Не пытайтесь убежать, — предупредил Семенец, набирая телефонный номер. — Приготовьте, пожалуйста, комнату сорок шесть.

— Это для меня? — уточнил ученый.

— Для вас…

Через минуту-другую в кабинет вошли уже знакомые ребята и вопросительно посмотрели на майора.

— Опадите молодого человека в его апартаменты, — приказал тот и с деланной любезностью раскланялся: — До завтра.

— До завтра, — Виктор, сопровождаемый двумя конвоирами, направился к двери.

Проходя по коридору, он чувствовал себя не лучшим образом. Особенно неприятно было то, что парни весьма небрежно относились к нему.

«Значит, таковы указания…» — вздохнул Виктор и остановился перед открытой дверью.

Больше всего его удивили стены, выкрашенные в белый цвет.

«Как в больнице», — решил Виктор и шагнул вперед. Дверь за ним с грохотом захлопнулась, и в замочной скважине несколько раз провернулся ключ.

«Вот я и снова пленник, а на размышление — двадцать четыре часа…» — Виктор прошелся по своей не то палате, не то камере и, увидев кушетку, рухнул на нее, даже не сняв ботинок.

Как ни странно, известие о смерти Ольги не шокировало его. Мысленно он уже давно распрощался с девушкой и теперь ее уход из жизни воспринял как нечто естественное. Однако смутные мысли бередили душу.

«Не верю, что Оля наглоталась таблеток. От меня скрывают правду. Ее убили… — мелькнуло в голове. — Есть несколько вариантов. Например, ее убрали как ненужного свидетеля. Или: урод решил отомстить мне. Но за что?»

При воспоминании о монстре Виктор вздрогнул и приподнялся.

— За что? За что и почему я?! — почти прокричал он.

Подошел к окну и раздвинул шторы.

— Боже мой! — простонал он, увидев частую решетку.

Вернувшись к кушетке, он лег и закрыл глаза. Начал представлять, как там, на воле, в небе мерцают звезды. Мыслей не было — он оставался в духовном и телесном оцепенении. Не думать, не действовать не мог и не хотел. А вскоре придется…

Он прождал целую ночь и утро, но к нему никто так и не зашел. Приготовил целую кучу вопросов и требований, которые выдвинет перед тем, как отправиться в лабораторию. Он решил продолжить опыты.

«Лишь таким способом я смогу добраться до монстра, — уговаривал он себя. — Это я побудил его к действию и тем самым заставил приносить горе близким мне людям…»

Виктор ничего не ел уже сутки. Слава Богу, на столике стояла полиэтиленовая бутылка с водой, из которой он время от времени пил.

Наконец в замочной скважине скрежетнул ключ, дверь распахнулась, и порог переступил холеный Семенец. За ним неслышно ступал один из охранников, держа в руках поднос с едой.

— Добрый день, — поздоровался майор, внимательно оглядев Виктора.

Поставив на столик поднос и разложив перед Виктором столовые приборы, рослый детина удалился. При виде пластмассовых вилки и ложки Виктор хмыкнул.

— Это в целях личной безопасности? — полюбопытствовал он, ковыряя остывший омлет.

— Нет, — покачал головой Семенец. — Это, чтобы избежать самоубийства.

От такой тактичности Виктор едва не поперхнулся. Он отодвинул тарелку и отхлебнул некрепкий кофе.