Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией

– Кого-то будут арестовывать? – заинтересовалась Татьяна.

– Да, вот этого толстяка.

– Это который по аллее идет?

– Угу…

Из ряда припаркованных машин выскользнула серая «Хонда» и тихонько поехала вслед за Анваром. Так-так…

Татьяна взяла наш бинокль, посмотрела…

– Да он не толстяк. Очень даже симпатичный мужчина. Опрятный такой…

– Ну, опрятный – это ненадолго, – с эстетствующим злорадством ухмыльнулся Костя. – Сейчас грубые люди из группы захвата вытрут им пыль на всей аллее. И будет он неопрятным. И несимпатичным.

– А мы это дело снимем, – поддержал я. – И это будет кадр недели. А то и месяца.

– Да уж… В последнее время нам такие кадры частенько попадаются, – пробурчал Костя (наверное, вспомнил, что мы позавчера утром отсняли). – Были бы стрингерами – давно бы разбогатели…

Когда Анвару осталось каких-нибудь пятнадцать шагов до дилера, «Хонда» нагнала его и коротко посигналила. Наш «основной» принял влево, повернулся и недовольным жестом показал что-то из разряда: «Проезжай, да! Тебе что, аллея узкая, э?!»

«Хонда» начала объезжать Анвара с правой стороны.

– Какие мы нежные… – кровожадно пробормотал Костя. – А личиком в асфальт не желаем?

– «Ту-дух!» – глуховато шлепнуло из левого заднего окна «Хонды» на фоне короткой неяркой вспышки.

Анвара дернуло вбок, он завалился между машинами и перестал быть виден.

– Ни х… себе… – потрясенно пробормотал Костя, опуская камеру и поворачиваясь ко мне (он вообще-то воспитанный товарищ – а тут даже про присутствие дамы забыл!). – Они что, совсем…

– Снимай! – буркнул я, максимально «наезжая» на «Хонду».

Левая задняя дверь открылась, выпуская наружу субъекта в маске. Субъект подскочил к тому месту, где между машин лежал Анвар, и произвел еще один выстрел.

Контроль.

Затем нырнул обратно в машину и закрыл дверь. «Хонда» быстро, без рывков, разогналась, пулей вылетела с аллеи, мягко вписавшись в поворот шоссе, и спустя пару секунд исчезла из виду.

Эвакуация.

Такие знакомые термины.

Да, дела… А что – дилер?

Плавный перевод ракурса на дилера…

Однако! Парень застыл столбом, жестикуляция и движения отсутствуют. В шоке. Похоже, не ожидал.

Впрочем, монументом он работал недолго. Буквально в следующую секунду из «Ауди» высунулась рука, ухватила парня за ремень и одним рывком втащила в салон. Хлопнула дверь, «Ауди» с добротным рыком выскочила на аллею и умчалась прочь.

Все. Поди теперь, поищи их…

По аллее, со стороны ворот, бежали люди. Трое водителей, подъехавших припарковаться как раз в тот момент, когда все началось, неуверенно направлялись к тому месту, где между машинами лежало тело. Кто-то у ворот надсадно заорал, послышался женский визг…

– Бум! – раздалось у меня за спиной.

Я рефлекторно дернулся в сторону, одновременно разворачиваясь и принимая боевую стойку.

На полу лежала, закатив глаза, развеселая пышка Татьяна. Ее великолепный крымский загар словно ветром сдуло: дамочка была бледна как смерть…

Первым делом мы закрыли окна.

Кучка соплеменников Анвара, первыми прибывших на место происшествия, быстро разрасталась, тех троих мужиков, что имели неосторожность припарковаться в последний момент, уже взяли в оборот и с пристрастием допрашивали – крики были слышны даже без микрофона.

Если все соотечественники убиенного прибегут сюда с рынка, тут будет настоящая манифестация и обычный бардак. Возможно, будут таскать труп по городу – у нас уже такое случалось, когда одного зарезали.

А если кто-то умный все отрегулирует и подключит милицию, тогда будут обходить окрестные учреждения и опрашивать возможных свидетелей.

Мы привели в чувство Татьяну, коротко посовещались, потом Костя побеседовал с ней. Ситуацию довел практически в подлиннике, с небольшими купюрами в нашу пользу:

– Вот этот мужик, которого только что хлопнули, – крутой авторитет. Мы думали, что он будет встречаться с кем-то из правоохранительных органов, хотели это дело заснять. А это, оказывается, была «подстава»: от лица какого-то известного ему сотрудника органов его пригласила конкурирующая мафия и шлепнула. Это понятно?

– Да… – Татьяна кивнула головой, но понимания ситуации в ее глазах пока что не было: взгляд блуждающий, дамочка все еще в ступоре.

– Нет, так дело не пойдет. У нас времени нет… – Костя наклонился и грозно прошипел Татьяне в ухо: – Тебя убьют!

– Нет… – Губы Татьяны задрожали, глаза мгновенно наполнились слезами. – Нет!!! За что?!

– Если ты хоть кому-то скажешь, что ты видела, тебя убьют! – продолжал злобно и настырно шипеть Костя, жарко дыша в ухо несчастной женщины. – Дети есть?

– Да! И муж… Господи, за что…

– Если ты кому-то скажешь, что ты видела, убьют не только тебя, но и всю твою семью, это понятно?!

– Господи, да за что же…

– Если хочешь спасти свою семью, слушай меня внимательно.

– Я не знаю! Я ничего не знаю! За что?!

– Крики и слезы здесь не помогут, – тихо и медленно проговорил Костя. – Ты должна понимать, что попала в смертельную ловушку и обратного пути нет.

– О господи…

– Помочь тебе можем только мы. Слушай внимательно, я скажу тебе, что делать.

– Что делать?

– Я скажу тебе. Слушай внимательно… Ты готова?

– Да, готова. – Татьяна прерывисто вздохнула, вытерла платочком слезы и уставилась на Костины часы, которые он зачем-то снял с руки и, держа за браслет, покачивал сантиметрах в тридцати перед ее лицом.

– Мафия, к которой принадлежал этот человек, будет искать его убийц. Объявит большое вознаграждение за любую информацию. Но вопрос в том, что те, кто его убил, – тоже мафия. Так вот, если выяснится, что есть свидетель, который может дать какие-то ценные сведения, этого свидетеля мгновенно убьют. А для страховки – мало ли кому из близких он успел чего-то сказать – убьют всю его семью. Это понятно?

– О господи… Что же мне теперь делать?

– Танечка, все хорошо, не надо так убиваться. – Костя убрал часы, лучезарно улыбнулся, присел на корточки перед Татьяной и нежно взял ее за руки. – Ну? Все хорошо! Вот как раз делать-то ничего и не надо. Надо просто молчать. Понятно?

– А если придут… Спросят…

– Окна закрыты, радио кричит, ты вся в работе. И ничего не знаешь. Ни-че-го. «Да что вы говорите?! Убили?! Кого убили?! Вы что, серьезно?!» Вот в таком ключе. Понятно?

– Понятно…

– Это если придут сегодня. А если завтра – «Да, слышала, где-то рядом с нами убили человека. Надо же, какие страсти – средь бела дня, в людном месте… Куда страна катится!»

– Хорошо. Я все поняла. Ой, господи, вот беда-то…

– Танюша, никакой беды нет. – Костя отпустил Татьянины руки, распрямился и подпустил в голос металла. – Только что одни подонки шлепнули другого подонка, который жил за наш с тобой счет и при этом еще травил своей наркотой наших детей. Нам бы с тобой сейчас на радостях пойти в ресторан да напиться как следует!

– Ну скажешь тоже…

– Таня, беда будет, если из-за разборок этих подонков пострадают нормальные люди. Я, он, ты, твои близкие…

– Да я все поняла, хватит агитировать. Ничего не видела, ничего не знаю…

Костя оставил Татьяне номер своего мобильного – чтобы немедля звонила в случае каких-либо непредвиденных осложнений, и мы покинули это замечательное местечко. Нужно было скоренько мчаться в институт, чтобы огорошить последними новостями господина полковника.

– Значит, хлопнули нашего агу… Агу… Угу…

Шеф у нас умный – просто жуть. Он обладает поистине стратегическим мышлением и способен без единой пометки на бумаге родить в уме многоходовую оперативную комбинацию, не допустив при этом ни одной «технической» погрешности.

Но он страсть как не любит внезапных радикальных изменений обстановки. А тем более сноса основных ориентиров и отмены вроде бы незыблемых констант. Это в буквальном смысле повергает его в ступор.