Последний крестоносец

— Да, Мастер Чиун. Вы выбрали самое подходящее время — я как раз получил ваши сундуки.

— Хорошо. Мы забрали их с яхты Слаггарда перед тем, как отправиться в Перс... в Иран. Я специально предупредил почтового служащего, что он отвечает за их сохранность головой. Так что, все четырнадцать прибыли на место?

— Все четырнадцать.

— И ни одного поломанного замка?

— Судя по всему, сундуки в отличном состоянии.

— Ну что ж, если это так, — радостно сказал Римо, — пора выходить.

— У вас есть где остановиться? — спросил Смит.

— Мы с Чиуном подумываем о том, чтобы приобрести дом.

— Я, конечно, не могу вам препятствовать, но считаю своим долгом предупредить, что постоянное место жительства чревато осложнениями. Я имею в виду: с точки зрения секретности.

— Плевать на предосторожности. Мы покупаем дом, обнесенный белым заборчиком. И, возможно, с садом.

— В котором будут расти дыни, — добавил Чиун.

— Сообщите мне, как только оформите все бумаги, — попросил Смит.

— Не беспокойтесь, Смитти, мы же все равно вышлем вам чек. Ты идешь, Чиун?

— Одну минутку, Римо. Я должен побеседовать с Императором. Будь любезен, проверь пока, все ли в порядке с моими сундуками.

— Понял, — ответил Римо, сбегая по лестнице.

— По-моему, он очень доволен, — тихо заметил Смит.

— Это пройдет. Хорошее настроение у Римо длится не дольше, чем снегопад в апреле.

— Это как-то связано с его недавним религиозным перерождением?

— Нет, религиозные чувства у Римо так же преходящи, как и настроение. Не знаю, что вызвало у него ностальгию по праведному образу жизни, но лживые проповеди преподобного Слаггарда быстро заставили эти мысли улетучиться.

— Возможно, так действительно будет лучше. При нашей работе времени на религиозные размышления не остается.

— Кроме того, я раскрыл ему тайну религии Синанджу! — с гордостью сообщил Чиун. — Все остатки прошлых верований, имена богов и предрассудки исчезли из памяти моего ученика навсегда.

В это время в дверях показалась голова Римо.

— Эй, Чиун, из-за чего задержка? Иисус, Мария и Иосиф. Пошевеливайся, ладно?

— Но в конце концов, — мрачно заметил Чиун, — чего можно ждать от человека, который первые двадцать лет своей жизни провел в когтях Римской католической церкви?