Последний бастион Часть 2

 Джунгли... Сезон дождей (прим автора - в этой части Африки это апрель-май) уже прошел - в сезон дождей через них вообще было не пройти. Сейчас часть воды ушла - по крайней мере грязевых ванн по пояс не было - но кроны деревьев, сомкнувшись стеной перед солнечными лучами, не давали солнцу иссушать землю и влаги внизу оставалось достаточно...

 А перед нами шла этническая чистка. Самая настоящая этническая чистка. Тех из правозащитников и либеральных журналистов, которые орут про зверские преступления расистов - вот их бы сюда сейчас. Пусть полюбуются, с каким азартом угнетенные чернокожие уничтожают друг друга под корень. Пользительное зрелище для либеральных умов...

 Тут я заметил кое-что, что меня заинтересовало...

 - А что это вон там такое...

 - То ли хуту режут тутси, то ли тутси режут хуту, то ли еще кто-то кого-то режет... Этническая чистка в полном разгаре...

 -Да я не об этом. Дай-ка...

 Марина передала мне винтовку, я навел прицел на интересовавшее меня место...

 - О как...

 - Что?

 Я отложил винтовку.

 - Слушай. Ты пешком топать хочешь?

 - Вообще то нет.

 - Есть возможность поехать на машине - и ничего при этом не бояться. Глянь-ка - слева от площади, метров сорок. Накрыт маскировкой...

 Марина приникла к прицелу...

 - Нормально... Ты когда-нибудь такое видел?

 - Видел. Это Урал-375, русские поставляли его в Африку в больших количествах. И кажется в хорошем состоянии...

 Но самое главное было не в машине. Из-за машины я бы ввязываться не стал - в деревне было не меньше двадцати боевиков. Было и кое-что еще. В кузове Урала был установлен крупнокалиберный пулемет, причем незнакомой мне модели. Выглядел он очень внушительно - побольше старого доброго Браунинга М2.

 Такая машина где не пройдет - проломится. Неизвестно, где и в каком состоянии находится самолет - может, его из-под воды тащить придется - опять тягач нужен. Вывозить то, что там будет - и тут чем грузоподъемнее машина, тем лучше. А крупнокалиберный пулемет - лучший аргумент в любом споре в этой части света...

 - Кажется, это не военные... - пробормотала Марина, определяя цели через прицел.

 Не военные - оно и лучше. В стране полно племенных бандформирований - значит, это одно из них. Не военные - и искать в случае исчезновения, не выхода на связь их никто не будет...

 - Вписываемся... - решил я - машина нам нужна. Ищи позицию - пулеметчики и центр деревни на тебе...

 Марина огляделась по сторонам.

 - Вон там... - решила она - на дерево залезу. Вон на ту развилку. Господствующая высота...

 - Сколько времени потребуется?

 - Минут сорок.

 - Тогда так. Я сейчас выхожу к деревне с востока. У меня бесшумное оружие, ты держишь на прицеле пулеметчиков, но пока не услышишь выстрелы - не работаешь. Попробую все сделать тихо. Как начнется стрельба - убираешь пулеметчиков. Дальше - свободная охота, но следи, чтобы к пулемету никто не встал. И стреляй только по противнику. Поняла?

 - Поняла...

 - Удачи.

 - И тебе...

 Звуки выстрелов из автоматического оружия, конечно, не заглушить - тактический глушитель лишь снижает шумность выстрела, но не подавляет совсем, в звуки двигающегося затвора и вовсе ничем не заглушить - но у меня был нож, и была удавка. Удавку я сделал из тонкой, но очень прочной веревки - родезийские спецназовцы предпочитали работать именно ей, а у меня все-таки родезийские корни.

 Двигаться приходилось медленно. Постов опасаться не приходилось - их эти уроды не выставили потому что чувствовали себя в полной безопасности. Но все равно - из деревни кто-то мог увидеть движение в прилегающих к ней зарослях, поднять тревогу - и операция пошла бы насмарку. Этого допустить было нельзя. Один против двадцати - такой расклад может быть выигрышным лишь при внезапном нападении.

 Деревня была крупной для этих мест, здесь жили около пятисот жителей. Чистить ее начали уже давно, не меньше часа назад, и автоматные очереди уже сменились резкими хлопками одиночных выстрелов. На центральной площади, недалеко от Урала в ряд лежали человек тридцать, кровь была видна даже через прицел, с большой дистанции. Тех, кто способен был сопротивляться, согнали на площадь и скосили из автоматов. Сейчас боевики насиловали женщин и убивали детей. Патронов на детей не тратили - либо проламывали головы прикладами, либо ставили на колени и разрубали головы пангами. Самых маленьких либо брали за ноги и били головой об угол, либо подбрасывали и старались рубануть пангой на лету. Веселились - как веселиться принято только в Африке...

 Когда до ближайшей хижины осталось метров пятьдесят, я пополз. Пополз медленно, чтобы растительность скрывала, а не выдавала меня. Автомат я тащил за собой на ремне, удавку намотал за запястье, чтобы была под рукой, нож зажал в зубах. Ручной пулемет Дегтярева - на ремне, за спиной. При зачистке может сильно пригодится...

 Добрался до глиняной стены крааля, замер. Прислушался. В краале было тихо, кажется там никого не было - но надеяться на это было нельзя. Самое главное - метрах в десяти стояли, перекуривая после тяжких трудов аж трое. Прижавшись к земле, я навел на них автомат - и принялся ждать.

 Ждал недолго - одиночный выстрел, истошный крик где-то в центре села - и я нажал на спуск, перепоясал курильщиков длинной очередью. Лязг бешено бегающего затвора, и приглушенные хлопки выстрелов потонули в шуме в центре деревни. Нигеры рухнули как подкошенные, проливая свою кровь на ту землю, на которую они только что с такой же легкостью проливали чужую. Туда им и дорога...

 Минус три...

 Выждал время - только дурак в таком случае сразу выскакивает из укрытия. Ничего - кажется, никто ничего не заметил...

 Ползком добрался до тварей, подцепил одного за штанину, потащил за собой. Кровь текла в пыль, на вытоптанную красную землю, сворачивалась шариками. Прерывистая черно-красная полоса тянулась по земле вслед за трупом...

 Затащил труп за хижину, только собрался ползти за вторым и - замер. Глаза - большие, блестящие, в которых страх смешивался с удивлением, смотрели на меня из-за куста...

 Мальчишка. Лет семи-восьми. Готов поклясться, что когда я проползал тут - его не было. Значит - спасается от резни...

 И что? Тоже убивать? Как ему объяснить?

 Приложил палец к губам - универсальный, практически международный жест - требование тишины. Тот согласно кивнул.

 Вот и хорошо. Контакт установлен...

 Поманил его пальцев - тот проворно пополз ко мне. Молодец, кстати - ползет бесшумно, с двух шагов не услышишь. Через несколько секунд он был уже около меня...

 И в самом деле, пацан еще...

 Жестом приложил палец к губам, снова требуя тишины, потом ткнул пальцем в него и в землю. "Сиди здесь" - надеюсь, поймет. Тот снова закивал головой...

 Рискнем?

 Сползал за вторым, потом за третьим. Мальчишка сидел неподвижно, только смотрел на трупы убийц таким взглядом, что становилось поневоле страшно...

 Ну, что... надо дальше идти, в конце концов...

 Снова пальцем в него и в землю, тот снова кивнул. Пусть сидит здесь - наверняка он один из тех немногих жителей этой деревни, кто увидит следующий рассвет. А мне - мне надо было двигаться дальше...

 И вот тут я совершил ошибку. У всех троих боевиков, которых я завалил, было оружие - автоматы Калашникова. Старые, такие мне были не нужны ни как трофеи, ни как что другое. И я оставил оружие на трупах - хотя должен был вынуть затворы и выбросить. Просто того пацана я не воспринимал как бойца - какой боец в восемь лет? Жизнь мне показала, сколь жестоко я ошибался...

 Прячась за хижинами, прошел влево и вперед, каждый раз останавливаясь, прислушиваясь, что творится в хижинах. В двух было пусто, у третей собралась настоящая толпа. Двое стояли у самого входа, и о чем-то разговаривали - вальяжно так стояли, не смотря по сторонам и ничего не опасаясь. Еще кто-то был внутри - причем по звукам можно было догадаться, что там происходит. Вход в хижину был завешен какой-то грязной тряпицей...