Остров Бешеного

— Послушай, Седой, сейчас у меня должна состояться очень важная встреча, и ей никто не должен помешать. А поскольку я доверяю только тебе, то ты и будешь нас прикрывать.

— Как телохранитель или как простой наблюдатель? — спросил Федор не только для того, чтобы узнать, как ему действовать в случае непредвиденной ситуации, но и для того, чтобы прощупать, сможет ли он заработать на этом задании и сколько?

— Просто держи глаза открытыми пошире, — уточнил Ведерников, — потом обо всем доложишь!

— Как скажешь, хозяин.

Ровно через пятнадцать минут Ведерников оказался в Нескучном саду. Не очень надеясь на Федора, он постарался, чтобы за ним, во-первых, не увязался «хвост», а во-вторых, во время телефонного разговора ему требовалось, чтобы никого рядом не было.

В Нескучном саду Ведерников сел так, чтобы не выпускать из поля зрения фигуру Седого. Вскоре раздалась незатейливая мелодия «Подмосковных вечеров», и он нажал на мобильнике кнопку «да».

— Еще раз привет, Славик! — прозвучал голос «Первого».

— Здравствуйте, — напряженно ответил он, — что-то случилось?

— У вас нюх, как у породистой гончей, — усмехнулся Широши. — Сразу после нашего разговора отправляйтесь в аэропорт, берите билет в любую страну Запада и сегодня же улетайте из России, если, конечно же, вы не хотите близко познакомиться со всеми прелестями Лефортовской тюрьмы, — с явным сарказмом проговорил «Первый».

— А как же…

— О семье придется забыть, — перебил Широши, — по крайней мере на ближайшие три-четыре года, я вас найду в Вене.

— В Вене? Но как?

— Ровно через две недели, в семь часов вечера по венскому времени у входа в Оперный театр вас будет ждать человек. Он сам к вам подойдет. Послушайте вместе хорошую оперу. Вы ведь давно не были в театре?

— Давно.

— Я так и думал… — с удовлетворением заметил тот. — Я надеюсь, на две недели скромной жизни на Западе ваших сбережений хватит? Вы не забыли номера ваших швейцарских и австрийских банковских счетов?

— Ничего не забыл, шеф. Но можно вопрос?

— Почему вспыхнула земля у вас под ногами?

— Да…

— К сожалению, не только у вас, — с явным огорчением произнес «Первый», — на столе по имени Россия смешаны такие карты! Полетели такие нужные и талантливые головы, что вы и представить не можете! Но, прошу заметить, — многозначительно сказал Широши, — я спасаю только вашу голову… — Он сделал паузу и подытожил: — Я всегда с уважением отношусь к тем людям, которые были мне преданы до конца.

— Весьма признателен вам за то, что вы цените мою готовность служить вам верой и правдой!

— Нисколько не сомневаюсь в вашей признательности, — не без иронии заметил Широши. — Ладно, пока, до встречи! — В трубке послышались короткие гудки.

В соответствии с инструкцией Ведерников нажал на кнопку «нет», достал из кармана носовой платок, тщательно протер трубку, затем резко переломил ее хрупкий корпус и бросил в мусорную урну. Незаметно вытащил из кармана миниатюрный контейнер с иглой и отравленной жидкостью. Поудобнее вложив контейнер в правую руку, Ведерников медленно поднял глаза на Седого, который бросал по сторонам цепкие взгляды и даже на мгновение не мог представить, что его жизнь уже приблизилась к своему логическому завершению и вскоре ему предстоит встретиться с душами всех тех, кого он собственноручно отправил на тот свет.

Перехватив чуть заметный жест своего шефа, Седой быстро встал, подошел к скамейке, где сидел Ведерников, и опустился рядом.

— Клиент на встречу не пришел, — пояснил ему Ведерников, — перенес ее на завтра, но ты должен посидеть на этой скамейке еще двадцать минут, дождаться человека в красном плаще, получить от него пакет и тут же принести мне… — Он старался говорить медленно и спокойно, хотя его выдавали бегающие глаза, но, на его счастье, Седой настолько верил своему хозяину, что ему и в голову не могла прийти мысль о такой черной неблагодарности.

— Что в этом пакете?

— Документы.

— Компромат?

— Да. — В голосе Ведерникова прозвучало явное облегчение: Федор, сам того не зная, облегчил ему задачу.

— Сколько я получу?

— Пять штук.

— Десять!

Ведерников хотел было уже согласиться, но тут же спохватился: нужно, чтобы все было, как обычно, а обычно они бешено торговались. Какая разница сейчас: все равно тот не получит ни цента.

— Семь.

— Восемь с половиной.

— Семь с половиной.

— Восемь.

— По рукам. — Ведерников протянул ему руку, которую тот пожал, не обратив внимания на едва заметный укол.

— Люблю иметь с вами… — начал Седой, но в тот же миг его мозг, получив соответствующую дозу сильного смертельного яда, мгновенно перестал соображать, а все его тело одеревенело.

Осторожно высвободив свою руку из руки Седого, Ведерников осмотрелся по сторонам, но вокруг никого не было, и только в самом конце аллеи медленно шла в их сторону пожилая пара. Продолжая сидеть, Ведерников незаметно вогнал контейнер с иглой в землю, заровнял его, потом поднялся с лавки, бросил последний взгляд на своего верного слугу и, не торопясь, пошел в сторону вишневого «Мерседеса».

Через четыре с половиной часа он уже сидел в самолете авиакомпании «Люфтганза», который уносил его во Франкфурт-на-Майне…

Естественно, ничего не зная об этих событиях, Воронов попросил у Богомолова разрешения лично участвовать в задержании того человека, племянник которого убил нескольких солдат. Когда он в сопровождении двух сотрудников ФСБ вошел в приемную Ведерникова, молодая симпатичная секретарша спросила:

— Вы к кому?

— Мы? Как вас зовут, красавица?

— Марина Владимировна, секретарь господина Ведерникова, — представилась она.

— Так вот, Мариночка, можем ли мы лицезреть Владислава Фридриховича?

Девушка, как-то очень уж подозрительно разглядывая Воронова, воскликнула:

— Вы знаете, а его нет! Он еще до обеда ушел и не сказал куда. Обычно все знает его личный помощник, Федор, но он тоже ушел вместе с ним.

— Почему вы так странно смотрите на меня? — спросил Воронов.

— Мне кажется, что ваше лицо мне знакомо…

— Знакомо? Откуда? — удивился Андрей. — Лично я вас вижу впервые.

— А я вспомнила! — неожиданно воскликнула секретарша. — Я видела вас на фотографии, которую взял с собой Федор, когда улетал в Омск…

— Федор? Да кто такой Федор? — нахмурился Воронов, но его память готовила подсказку.

— Федор? Я ж вам уже сказала: это помощник Владислава Фридриховича. Федор Полторацкий, — пояснила девушка и тут же спросила: — Вы встретились с ним в Омске?

— И у него такая седая голова? — не обратив внимания на ее вопрос, спросил он.

— Да, за это его иногда называют Седым…

— И ушли они…

— В одиннадцать часов.

— А сейчас половина пятого… — задумчиво проговорил Андрей.

— Если точнее, то шестнадцать тридцать семь, — вставила секретарша.

В этот момент запиликал телефон Воронова.

— Да, слушаю!

— Ты сейчас где, майор? — раздался в трубке голос Рокотова-старшего.

— В приемной Ведерникова, а что?

— Твой Седой нашелся!

— Где?

— В Нескучном саду…

— А что это он там делал?

— Спал на скамейке.

— Спал?

— Ага, вечным сном.

— Известно, от чего он… — начал Андрей, но, взглянув на секретаршу, договорить не решился.

— Пока судмедэксперты ничего определенного сказать не могут: более всего склоняются к инфаркту, но… Представляешь, в мусорной урне нашли сломанный мобильник. Странно это… — полковник вдруг перешел на другую тему, — как ведет себя Ведерников?

— А Ведерников себя никак не ведет.

— В смысле?

— В смысле, что его уже несколько часов нет на рабочем месте и, кстати, ушел он, как говорит его милая секретарша, — он бросил красноречивый взгляд в сторону девушки, и та вся зарделась от удовольствия, — вместе с этим Седым.

— Вот как? Очень интересно! Кажется, мы его, Воронов, проворонили… извини за нечаянный каламбур.