Пес войны

Все это лишний раз подтверждало догадки Александра: за Асланби стоит весьма серьезная и многочисленная террористическая организация, щупальца которой дотянулись до самых отдаленных точек России. Одно лишь слегка успокаивало: эти темные личности не станут вмешиваться в процесс обработки Газырова до той поры, пока все идет по плану, утвержденному владельцем казино из далекого Кизляра…

Спецназовец и танцовщица условились встречаться в небольшом уютном кафе близ Спортивной гавани раз в два-три дня. Она не скрывала радости от этих встреч — молодой человек представлялся ей неким посланником из обыденной, привычной жизни и, в общении с ним, отпадала необходимость претворяться; лицедействовать, натягивая чужую маску; можно было расслабиться, дать волю эмоциям, воспоминаниям из нормального, не обремененного фальшью бытия. Была, конечно, и другая — сугубо личная причина той поспешности, с которой Элеонора бежала сломя голову на эти свидания…

Для него же рандеву с напарницей носили характер будничный, с тенью надежды, что обмен информацией способен положительно повлиять на ход выполнения миссии и, следственно — приблизить день освобождения Ильвиры и Ренаты. Сегодня новый секретарь Газырова, не взирая на запрет, внезапно примчалась к нему в гостиничный номер и преподнесла весть, не только отдалявшую этот знаменательный и счастливый день, а, возможно и вовсе ставившая на нем жирный крест…

Сообщение из Кизляра, переданное Асланби Вахаевичем через Элеонору, прозвучало для Баринова сродни грому среди ясного неба. Ему с удивительной легкостью удалось организовать поставку «Слугам Ислама» двух вагонов «товара», и он, получив условный сигнал со станции Бикин, с нетерпением ждал окончания операции, как вдруг…

— Асланби просит еще четыре, — тихо и с явственной виной в голосе огорошила напарница, робко проходя в холл большого номера.

Ее данное известие так же повергло в шок — перспектива провести лишнюю неделю-другую под началом Руслана Селимхановича, да еще с риском оказаться в его постели совершенно не радовала.

— Еще четыре вагона…— угрюмо выдавил Сашка. — Что будем делать?

— Ума не приложу…

Он порывисто встал с кресла, прошелся по холлу номера. Остановился возле небольшого холодильника в углу… Постояв, вынул из карманов руки, открыл дверцу, достал коробку апельсинового сока и наполнил до середины высокий фужер. Сделав два глотка, вдруг вспомнил о девушке, налил сока во вторую емкость и подал ей.

— А звонок из Чечни? — пронзительно глянув на танцовщицу, справился майор.

— Какой звонок? — не сразу сообразила она.

— Второй звонок — от старшего брата «клиента», Асланби собирается организовать?

— Про это он не обмолвился… Сказал, что завтра рано утром мы должны встретить курьера с наличными. И все…

Промолчав, спецназовец лишь покачал головой.

«Да, уж… — сокрушалась про себя Элеонора, понимая его состояние. — Я тоже не ожидала подобной ненасытности от директора. Сначала два вагона, сейчас четыре… И успокоится ли он на этом?.. Кто знает, чем он „обрадует“ нас в следующий раз!?»

— Набери-ка его, — неожиданно скомандовал Александр, усаживаясь рядом с ней на диване.

— Но… он запретил выходить на связь при тебе… — пролепетала она.

— Плевать. Мне необходимо поговорить с ним. О деле поговорить, а не о погоде в Кизляре, понимаешь?

Поразмыслив пару секунд, девушка решительно достала из сумочки телефон, набрала номер и поднесла его к уху.

— Асланби Вахаевич? Это я… Мой напарник желает срочно задать вам несколько вопросов.

Выпалив это, она быстро, не дожидаясь возражений, передала мобильник Баринову.

— Асланби, что все это значит? — приглушенно, но не без грозных ноток в голосе, произнес тот.

— А чему, собственно, ты удивлен? — спокойно парировал владелец казино. — Нами изначально разрабатывался план переброски именно такого количества «товара». Первая — малая партия, была пробным шаром…

— Выходит, ты не видишь разницы между числами «два» и «четыре»? — почти выкрикнул офицер «Шторма». — А ты способен осознать, что и риск, и сложность так же автоматически возрастают вдвое?

— Все я понимаю, да поделать ничего не могу — «товар» ждут. Мало того, он уже расписан и распределен… Поэтому, прости великодушно за не прошенный совет, но не трать зря силы на поиск разного рода причин и отговорок. Условия не меняются…

Танцовщица из «Южной ночи» украдкой наблюдала за напарником. Желваки на его скулах ходили ходуном; пальцы, сжимающие телефон побелели от напряжения — казалось, миниатюрный аппарат в сильной мужской руке вот-вот хрустнет и развалится на мелкие части…

— Черт с тобой, будь по-твоему, — произнес он после долгой паузы. — Но ты забыл о звонке.

— О каком звонке?

— Нашему подопечному должен позвонить родственник.

— Теперь это, увы, невозможно… — вздохнул тот.

— Почему? В чем дело?! Ты же обеспечил звонок перед моим первым визитом.

— Понимаешь, с ним произошло несчастье. Нет-нет, уверяю тебя: это нелепая случайность и мои люди здесь не виноваты. Содержали его отменно, он ни в чем не знал отказа, но… не выдержало сердце. Инфаркт… позавчера ночью.

Майор сузил глаза и прервал оправдания резким вопросом:

— Больше никаких случайностей не было?

— Нет, как будто… А что?

— У моих знакомых с сердцем все нормально?

— Да, с ними все в порядке. Я даже могу устроить вам короткий разговор по телефону, если не веришь…

— Смотри, Асланби, — я уже однажды предупреждал. Башкой своей ответишь!

Он отключил телефон и передал его девушке, слушавшей диалог с широко раскрытыми глазами. Порой она не верила своим ушам — так с ее боссом из Кизляра еще никто не осмеливался разговаривать.

Баринов снова вышагивал по холлу, раздумывая о сложившейся ситуации. Отныне требовалось как-то выворачиваться самостоятельно, и не дай бог, господин Газыров догадается о несчастье с братом. В предстоящих повторных переговорах следовало аккуратно обойти эту деликатную тему, увести нить беседы совсем в другую сторону…

Когда он в очередной раз проходил мимо дивана, где тихо, словно мышка, сидела Элеонора, она вдруг поймала его за руку и потянула к себе. Сашке снова пришлось сесть рядом…

Не выпуская его ладони и трепетно вздымая грудь при каждом вдохе, она с жаром заверила:

— Мы обязательно что-нибудь придумаем!

— Должны придумать, — угрюмо согласился он и тут же стал говорить напористо и доверительно, одновременно поглаживая ее распущенные русые волосы: — Элеонора… Милая девочка… мне срочно нужны данные о твоем здешнем патроне! Малейший компромат; любая подозрительная подробность в бизнесе; мизерная зацепка в личной жизни…

— Я постараюсь, — слегка смутилась она, чувствуя нежные, приятные прикосновения. Перехватив его ладонь и прижав к своей щеке, прошептала: — Я все для тебя сделаю. Обещаю…

Опустив веки с длинными ресницами, и чуть приоткрыв губы, девушка полагала, что встреча эта непременно должна окончиться объятиями, и уж как минимум несколькими страстными поцелуями…

Но почему-то не происходило ни того, ни другого. Она по-прежнему долго ощущала его руку, ласково поглаживающую ее волосы, шею, плечи, но… Когда в томительной истоме танцовщица открыла глаза и нетерпеливо взглянула на него, молодой человек смотрел куда-то в сторону — в одну точку, и в мыслях своих, по-видимому, находился где-то очень-очень далеко…