Военный переворот

Наконец расположившись для ночлега, они решили немного перекусить, благо, что припасов у них было достаточно. За ужином они хотели обсудить план дальнейших действий с учетом довольно сложной обстановки.

Тихо плескалась вода неподалеку, навевая расслабленные и неторопливые мысли. Но им было не до них. Ольга и Жак должны были быть предельно собранными и готовыми ко всему. Отдохнуть можно и чуть позже, когда удастся выбраться из этой дыры…

Первым подал голос мулат, старательно пережевывая мощными челюстями кусок мяса:

— Ты знаешь, а ведь все не так уж плохо вышло. По крайней мере, мы живы и у нас есть алмаз. Только вот ума не приложу, как мы из этой глухомани доберемся до Лагоса…

Девушка взглянула на него из-под копны взлохмаченных русых волос:

— Как? Не знаю… Наверное, сами.

— Но ведь ты в таком положении, — начал Жак. — Я сомневаюсь, что…

Ольга жестко пресекла попытку себя пожалеть:

— Не надо сомневаться, со мной все в порядке. Я всего лишь на втором месяце. — Ее лицо выражало решимость. — Тем более что от берега сюда мы добрались — почему же мы не доберемся отсюда до Лагоса?

Жак глубоко вздохнул:

— Да, ты права. Придется выбираться самим. Слушай, а что ты говорила по поводу того, что есть возможность отвадить отца от дальнейших поисков нас?

— Да, есть такая возможность. — Ольга улыбнулась и нежно поцеловала садовника в губы. — Кроме алмаза, есть еще кое-что, способное заинтересовать папу. И не только его. Главное — нам сейчас отсюда выбраться, а там уж я быстро организую этот вопрос.

Африканец шутливо поморщился:

— Ну и не стыдно тебе шантажировать собственного отца? Ведь это так жестоко!

— А с каких это пор ты стал такой благородный? — вырвалась из его объятий девушка и притворно сдвинула брови. — Небось, когда ты по ночам влезал в мое окно, думаю, не очень-то заботился о своем моральном облике…

Они дружно засмеялись, вспомнив забавный момент из их общей биографии.

— Да, твой папочка и представить себе такое не мог, — покачал головой Жан. — Когда он допытывал меня, куда же ты сбежала, на нем лица не было. Конечно, за один раз испытать такое потрясение! И любимая доченька сбежала, и главная ценность в доме улетучилась.

Неожиданно Ольга посерьезнела, и, взглянув в глаза садовнику, спросила:

— Шутки шутками, но давай лучше подумаем о своих дальнейших действиях.

Садовник, продолжая добродушно похохатывать, ответил:

— Отсидимся в Лагосе какое-то время, пока все успокоится. Сама понимаешь, какая там сейчас буча. Все на ноги поставлены — и правительство и повстанцы. Но это ничего, я такие места знаю, где нас никто не отыщет.

— Ну, допустим. А дальше?

— Дальше? Дальше — в Кению или Бенин. У меня и там, и там родня, так что…

— С ума сошел? — перебила его Сытина. — Какой Бенин? У вас там по два раза на день государственный переворот. Мне уже одной Нигерии на всю жизнь хватит. Эта проклятая Африка меня теперь по ночам в кошмарах будет преследовать! Мы же там с такими деньгами и дня не продержимся — ваши плебеи повесят нас на первом баобабе!

Садовник тоже перестал улыбаться и сказал уже более серьезно:

— Ну-ну, спокойней, никто нас не повесит. Не хочешь ехать — так и скажи. У тебя есть другие предложения?

— Естественно. У тебя ведь даже паспорта нет, верно?

— Ну допустим, и что из этого?

— Не допустим, а нет.

— Ну ладно, нет, — согласился мулат, выжидательно глядя на девушку. В его глазах промелькнуло какое-то неясное подозрение.

Ольга прищурилась. Лицо ее стало более жестким, губы подобрались, и сама она стала напоминать пантеру, готовую к прыжку.

— И значит, банковский депозит ты тоже открыть не можешь? — продолжала она дальше свою цепочку настораживающих Жака вопросов.

— К чему это ты ведешь?

— А к тому, что придется нам, дорогой, весь безнал оформить на меня.

— Шутишь? — садовнику стало вовсе не до смеха. Он непонимающе смотрел на Сытину.

— Нет, с чего мне шутить? Я абсолютно серьезно. Суровая необходимость, — развела руками Ольга.

— Хм… Интересно, — растерялся Жак. — С тобой все ясно. А что же я получу?

— Что? Жизнь и свободу, вот что! Ну и немного денег…

— Немного? — изумленно проговорил мулат. — Что значит «немного»? Я из-за этого побега жизнью рисковал, а ты мне — «немного»! Я же все это делал для тебя… Для нас обоих!

— Но ведь жизнь ты сохранил, так? Так. Что может быть важнее этого в вашей проклятой Африке? Или ты хочешь, чтобы я отцу про тебя рассказала? — На лице девушки появилась презрительная усмешка. — Так я это могу запросто сделать. Только ты вряд ли обрадуешься. У тебя ведь никакой отмазки нет…

Африканец посмотрел на нее взглядом затравленного зверя:

— Милая, ты что, серьезно?

— Абсолютно. Мы выбираемся отсюда, оформляем депозит на меня, я отдаю тебе твою часть денежек — и… ты забираешь ребенка.

Садовник опешил:

— Что?!

— Я что, неясно говорю? Ребенок — твой, ты его и забирай!

— Но это же…

— Напомнить? — взбешенно почти прокричала Ольга. — Или тебе память отшибло?

Садовник, ошеломленный, не верил своим ушам. Что же это получается? Его кинули, как сопляка! Выходит, что с самого начала он был для нее живым щитом в побеге. И на вышке, и на катере, и в джунглях — везде он играл роль большого, доброго, мускулистого и преданного… раба? Ему стало не по себе. В любом случае, дальнейшее продолжение беседы грозило обернуться грандиозным скандалом.

— Ладно, спать пора. Завтра с утра договорим, — нарочито уставшим голосом произнес африканец и зевнул. — Сейчас нам надо экономить силы. Особенно тебе. Спокойной ночи… А я пока выйду покурю на сон грядущий.

Свет в домике погас, и на долину опустилась душная африканская ночь.

Жак, выйдя наружу и прислонившись к стене, потрясенно понял, как жестоко он ошибся и как жестоко его обманули. Через несколько минут его мысли приобрели другое направление. Хорошо, раз так, то не лучше ли ему… бросить эту гадину и уйти одному? С алмазом…

«Ладно, завтра разберемся, — решил он. — А пока надо выспаться. Силы мне завтра и понадобятся».

Домик погрузился в сон. Шелестели высокие деревья у реки. Вдруг над хижиной пролетел гидроплан. Несколько бегемотов, очнувшись от дремы, заревели во все свои бездонные глотки. Похоже было, однако, что с воздуха укрытия беглецов не заметили…

Глава 34

Гидроплан мерно покачивался на воде, тихая гладь реки отражала блики костра, разведенного здесь же на берегу. Краевский со своими людьми и Мазуром отдыхал у огня. Последний час не прошел даром для легионера. Он отлучился в лес, застав еще последние минуты перед наступлением ночной темноты. Краевский обеспокоенно ждал его возвращения. Он понимал, что бежать отсюда невозможно, да и ненужно это Мазуру, но все же… К счастью, тот вскоре вернулся. И не один, а с добычей. Непонятно как, но Мазуру удалось добыть в этой чаще дикого поросенка. Небольшая, но увесистая тушка подняла настроение присутствующим. Вскоре в разведенном огне на импровизированном вертеле жарилось то, что еще недавно бегало по лесной чаще. Аромат жареного мяса проник даже в кабину самолета, в которой беспечно дремал пилот, заставив африканца проснуться и выбраться наружу.

— Смотрю я на тебя и удивляюсь, — начал Краевский. — Тебя, наверное, на Марс забрось, ты и там найдешь, чем прокормиться, где переночевать и как оттуда вернуться на Землю. А?

— Не исключено, — сказал Мазур, поворачивая тушку на огне. — Жизнь — штука сложная. Поэтому либо она тебя подчинит, либо ты ее оседлаешь.

— Вот и я о том же.

Вскоре экспедиция принялась закусывать, уплетая ломти жирного, сочного мяса.

— Да, что ни говори, удружил ты нам! — воскликнул Краевский. — Это не то, что давиться консервами. Надо выпить за это дело.

— Не советую, — коротко откликнулся легионер, бросив взгляд в темноту и прислушиваясь к звукам леса.