Бандитский доктор

– Наверное, это так, – рассмеялся Ольховский.

Они еще долго и увлеченно беседовали. На вопрос опера, почему в последнее время появилось так много откровенных социопатов и психически больных, профессор лишь пожал плечами:

– Маньяки и извращенцы существовали всегда. Принято считать первым серийным убийцей печально известного Джека-потрошителя. И мало кто задумывается, даже в среде судебных психиатров, что типичными маньяками были еще римские императоры. Тиберий, к примеру, был порочным извращенцем и жестоким садистом. Он любил наблюдать за процессом пыток и казней, с удовольствием созерцая мучения и агонию жертв. Каждый день (!) по его приказу умерщвляли не меньше двадцати человек, в том числе и детей. Маленьких девочек палачи перед казнью насиловали.

Этого маньяка превзошел его внучатый племянник Калигула, который, несомненно, был сумасшедшим. Объявив себя богом, он принялся творить кровавые злодеяния. По его приказу убивали просто так, ради развлечения императора. Казни и пытки следовали одни за другими – кровопийца никак не мог насытиться. Кроме всего прочего, он был столь же порочен, как и Тиберий. Вступил в инцестуальную связь со своими сестрами.

Нерон поначалу не был маньяком и изувером, ценил красоту и искусство. Но постепенно и он вошел во вкус крови, состоял в кровосмесительной связи со своей матерью, предавался содомскому греху. Он велел убить своего брата, затем мать, а вскоре с преданными ему телохранителями и сановниками самолично принимал участие в убийствах ни в чем не повинных граждан Рима. Повинен он и в истреблении первых христиан – их сжигали живьем, бросали на растерзание хищникам, распинали на крестах. В конце концов, он дошел до того, что, убив последовательно свою жену и любовницу, сыграл свадьбу со своим любовником-евнухом, а затем еще одну с рабом.

В Средние века «прославился» французский изверг – маршал Жиль де Рэ. Будучи гомосексуалистом, он у себя в поместье насиловал мальчиков, а потом убивал их, вспарывая животы, перерезая горло и отсекая головы. Счет детей, ставших его жертвами, превысил полторы сотни! Кроме прочего он занимался чернокнижием.

Венгерская графиня Елизавета Батори, изощренная распутница, как и Жиль де Рэ, предавалась всевозможным порокам и занятию черной магией. Лесбиянка и нимфоманка, она представляла тип законченной садистки и убийцы. Прослышав, что умывание кожи свежей человеческой кровью якобы продляет молодость, она с помощью верных приспешников похищала детей и девушек, убивала их, наполняя ванну кровью, в которой купалась. За десять лет ее жертвами стали полсотни девушек.

Вспомните и Влада Цепеша по прозвищу Дракула – этот даже был объявлен вампиром и теперь не сходит с киноэкранов и страниц романов «ужасов». А инквизиторы – кто они, как не самые настоящие серийные убийцы? Да что говорить, множество правителей всех времен и народов отличались жестокостью и полным пренебрежением к жизни своих подданных.

– Страшную картину вы нарисовали, профессор, – покачал головой майор. – Получается, что человечеством правили садисты и душегубы. Но вернемся к нашему вопросу. Я, с разрешения своего начальства и следователя прокуратуры, курирующего это дело, принес вам для изучения копии всех материалов по этому «глухарю». Надеюсь, вы понимаете, что в интересах следствия эти папки не должны покидать пределы вашего кабинета, а тем более попасть в руки посторонних. Нам нужны любые зацепки касательно личности преступника, ваши соображения по поводу мотивов совершаемых преступлений и способа действия. Одним словом, все, что только может помочь следствию.

Заручившись согласием профессора и обговорив с ним сроки изучения материалов для подготовки психологического портрета преступника – Ольховский обещал уложиться в несколько дней, – Лыгин отправился к себе в Управление. Не успел он расположиться за своим столом, как дверь распахнулась и в кабинет стремительно вошел шеф – начальник городского управления уголовного розыска полковник Баев.

– Трофимыч, – озабоченно проговорил он, – бери Габидуллина и дуй на Ленина, сто двадцать. У нас очередной труп нарисовался.

– Что?! – встрепенулся Лыгин. – Опять Душитель?

– Опять, – скривился полковник. – Чтоб у него все члены отсохли! Да, – уже на пороге обернулся он, – мы туда с прокурорскими скоро подъедем, возможно, и генерал с нами, так что работайте в поте лица.

– А мы всегда так работаем, – пробормотал Лыгин и, быстро собравшись, вышел к служебному, видавшему виды мини-вэну, где его уже поджидал старлей Антон Габидуллин.

«Нервничает, видать, Сам-то, – сидя рядом с водителем, думал майор о начальнике ГУВД, генерале Миногине. – Губернатор давит, мэр давит, генерал-лейтенант лютует, да еще в столице недовольны. Что ж, пусть глянет на место преступления, как будто от этого будет какой-то толк».

Лыгин знал, что толка не будет до тех пор, пока им не удастся напасть на верный след или пока преступник не допустит просчет, благодаря которому появится возможность его вычислить и обезвредить. Но надеяться на последнее Лыгину не хотелось, большие надежды он возлагал на профессиональное умение седовласого профессора психиатрии.

*

В следующий раз, по прошествии недели, Он точно так же сидел в кресле и внезапно очутился там, попав прямиком в лабиринт Подземелья. Не успел оглядеться, как рядом возник Тень-двойник.

– Ну как, понравилась Мертвая Страна? – раздался его злорадный смешок. – А ведь я тебя предупреждал, безмозглый ты осел!

Ему так хотелось сказать в ответ что-нибудь резкое и обидное, осадить Тень, но язык словно прирос ко рту.

Между тем Тень-двойник продолжал:

– Невесту, которая предназначена для тебя и которую не видать тебе как своих ушей, зовут Анима. Сам посуди, разве нужны Аниме неудачники? А ты и есть жалкий неудачник и урод.

Так, оскорблениями Тень-двойник приветствовал своего гостя. Затем он увлек Его за собой. И снова они петляли бесчисленными коридорами, пока Тень-двойник не вывел его к винтовой лестнице, уходящей куда-то вниз:

– Это путь на дно. Иди же, там тебя ждут.

Он решил последовать совету Тени и, недолго думая, принялся спускаться вниз. Достигнув нижнего края лестницы, Он очутился перед массивной дверью с кольцом вместо ручки. Взявшись за него, потянул дверь на себя и вошел внутрь большого помещения. От представшего перед Ним зрелища у него перехватило дыхание. Прямо напротив входа на широком ложе, бесстыдно раскинув руки и ноги, возлежала обнаженная красавица Анима. Она равнодушно глянула на вошедшего и повернулась, изогнувшись всем телом, приняв еще более соблазнительную позу, словно поддразнивая Его, заставляя задрожать в вожделении. О, как Он сейчас хотел ее, все бы отдал за право обладать ею! Распаленный похотью, Он представлял непристойные сцены. От этих мыслей Его бросило в жар. Он уже готов был ринуться к объекту своей страсти, когда кто-то бесцеремонно хлопнул Его по плечу тяжелой рукой. Он резко обернулся и наткнулся на презрительный взгляд Тени. Брови его поползли вверх от изумления – Тень-двойник стоял совершенно голый, демонстрируя свое мужское достоинство. И, самое невероятное, Тень-двойник оказался негром – шоколадным, почти черным гигантом с могучим торсом и мощными бревноподобными конечностями.

– Я же говорил, она не для тебя, – с металлом в голосе произнес негр. – Эта девка любит настоящих мужчин!

И, бесцеремонно оттолкнув опешившего оппонента, он прошлепал к ложу. Подойдя к Аниме, которая зачарованно уставилась на голого великана, он схватил ее и проделал все, о чем мечтал другой. Не в силах вынести этого зрелища, Он в бешенстве вылетел прочь из комнаты и, не разбирая дороги, ринулся наверх. Взбежав по лестнице, увидел дверь, но та оказалась заперта.

«Грязные твари!» – вспыхнул он от ярости и с разбега кинулся на дверь, вложив в это усилие всю свою ненависть и гнев. Он ударился всем телом и головой о твердую поверхность дерева и потерял сознание.

Очнулся в ту же секунду и понял, что находится среди привычной для себя обстановки квартиры, которую делил вдвоем с матерью. На сей раз растерянным Он себя не чувствовал, в Нем все еще бушевала буря неостывших страстей, поднятая событиями Внизу. Отвергнутый и униженный, Он поклялся отомстить этим двоим ублюдкам за то, что предали, растоптав его гордость, заставили страдать, попрали мужское самолюбие!