Поп-звёздные войны (Поцелуй змеи)

– Что вам надо от нас? – с вызовом спросила Дольская. – Как вы вообще сюда попали? Где охрана?

– Ваша охрана связана, – ответил Краб, – а нужно мне от вас только одно – узнать где находится моя дочь Татьяна.

– А я-то при чем тут? – возмутилась Дольская. – Откуда мне знать где ваша дочь, чтобы вы тут с пистолетом ко мне ночью врывались!!!

– Мне не до шуток, – спокойно ответил Краб, – если вы не расскажете мне где моя Татьяна, я вас убью. Он подошел к краю кровати, схватил испуганного телеведущего за длинный чуб и приставил пистолет к его голове.

– Считаю до трех и жму на курок, – предупредил он.

– А-а-а, – заплакал телеведущий, – расскажи ему, иначе он меня убьет…

Милена тряслась от негодования и страха. Краб начал отсчет. Поп-дива молчала. Краб досчитал до тех и нажал на курок. Раздался щелчок, телеведущий потерял сознание и рухнул на пол. Обоймы в пистолете у Краба не было – он при любых обстоятельствах не собирался никого убивать и пояснил случившееся по-своему:

– Это была осечка. Но во второй раз осечки не будет. Повторяю вопрос – где моя дочь?

И направил пистолет на Дольскую.

– Я не знаю, не знаю где она!!! – вскричала Милена. – Я слышала, что ее похитили, но клянусь, я тут не при чем!!! Это Бальган, это он, я не при чем!!! Зачем мне это все нужно!

– Раз, – начал отсчет Краб.

– Я правда не знаю где Татьяна, – дрожала Дольская, прижимаясь голой дрожащей спиной к стене, – я не могу ничего рассказать, потому что я не участвовала в ее похищении. Зачем это мне нужно?

Крабу на мгновение показалось, что Дольская не врет, но вариантов где найти дочь у него больше не было, поэтому он решил довести начатое дело до конца и произнес: "Два!". Дольская зарыдала и упала на кровать. Ее уже не заботило, что она находится в "костюме Евы" и что наружу предстали ее целлюлитные ягодицы – она знала только одно – Краб сейчас скажет "Три!", прозвучит выстрел и она умрет.

Поэтому она решила не дожидаться страшной цифры, вдруг как кошка спрыгнула с кровати и опрометью кинулась в коридор. Краб схватил бы ее, если бы она была одетой, но, как благовоспитанный человек, он смущался голого тела, поэтому как-то рука его тормознула в решающий момент и Дольской побег удался. Тряся своими телесами, она выскочила в дверь и побежала по коридору в направлении галереи и лестницы. Краб кинулся за ней, но когда Дольская сбежала с лестницы откуда-то сбоку вдруг на Краба с бешеной скоростью налетел человек, пытаясь завалить его на пол.

Краб сумел вывернуться, перехватить нападавшего за шею и его головой протаранить стену. Нападавший отключился, упал на пол, а Краб увидел, что это был один из охранников Дольской – вероятно, им троим удалось освободиться. Тут же появились и оставшиеся двое, один их них был вооружен помповым ружьем, направленным на Краба. А у него в руках был незаряженный пистолет. По выражению глаз охранника Дольской было видно, что он готов нажать на курок.

Этого Краб дожидаться не стал, сдал вправо и, перелетев через перила галереи, приземлился на ноги внизу в холе. Лететь пришлось метра три, но разве это высота для морпеха? Вверху, пока он летел, грохнул выстрел, видимо охранник с опозданием нажал на курок. Краб подкатился под галерею и зарядил свой пистолет. Послышался стук шагов по лестнице – это спускались охранники. Краб выстрелил по ступенькам снизу, пуля пробила доску, ступенька вздыбилась щепками, похожими на шалаш Ильича в Разливе.

Охранники Дольской спасовали, прижались к стене и затихли. Куда делась Дольская понятно не было, продолжение перестрелки с ее охранниками, было чревато смертью их обоих, а этого Краб не хотел и понял, что ему надо уходить. Он рванул в направлении двери, высочил в нее. Сзади ухнул выстрел, но он был неприцельным, попал в стену в доме, разбив китайскую вазу Дольской. Краб пересек двор, с будки, где находились насосы запрыгнул на забор, перелез через него, в надежде сесть в машину Бальгана и уехать.

Но "Мерседеса" на месте не было, Краб увидел только мелькнувший за поворотом багажник. Продюсер удрал. Краб услышал как во дворе кричит и матюгается охрана, услышал он и голос Дольской, которая приказывала им лезть за забор и поймать "мерзавца". Но охранники рисковать жизнью не хотели, а разозленная Милена визжала, как свинья. "Интересно, – подумал Краб, – она оделась или так и бегает голая?". Уходя по темным улицам поселка, он думал о том, что в основном люди под дулом пистолета сознаются в своих грехах. Дольская все-таки не Зоя Космодемьянская, чтобы даже под страхом смерти не вымолвить ни слова, если она действительно причастна к похищению Татьяны. Но если она не причастна, то тогда кто? Бальган? Краб просто не знал что ему делать дальше…

Когда чеченец Аслан закончил говорить, Татьяна удивленно посмотрела на него.

– Так что вам только мой "Лексус" нужен? Вы из-за него меня похитили? А как же Дольская, Бальган, вы что, правда, не от них?

– Слушай, девушка, – ответил чеченец, – я не знаю никакой Дольской, ни Бальгана. Мне нужна твоя машина, я обещал брату в Чечне подарить именно такую, такого цвета и модель. Если хочешь жить дальше, перепишешь автомобиль на меня и все, иди гуляй. Но никому не говори о нашем с тобой разговоре, иначе мне придется тебя убить.

– Я на эту машину деньги несколько лет копила, – сказала Татьяна.

– Накопишь еще, – равнодушно ответил Аслан, – ты певица, тебе хорошие деньги платят. А если не напишешь мне дарственную, тогда умрешь и уже ничего не накопишь, кроме могильных червей у себя в голове. Что тебе дороже – кусок железа или твоя жизнь?

– Жизнь, конечно, дороже, – согласилась Татьяна, – но гарантий-то у меня нет никаких? Я вам дарственную напишу, а вы меня после этого убьете.

– А у тебя выбора нет, – сказал Аслан, – я тебя прямо сейчас могу убить, только мне со стоянки трудно будет забрать твою машину, да потом документы делать на нее новые – все это лишнее время займет и денег много потрачу. Поэтому я и предлагаю тебе договориться мирно. Мы едем, забираем нашу машину, оформляем все у нотариуса как положено и мы тебя отпускаем, а "Лексус" перегоняем в Чечню для моего брата. Я не буду тебя убивать. Ты все-таки женщина, я с женщинами не воюю. И еще певица. Хотя я и не знаю твои песни, но я не буду тебя убивать.

Татьяна не верила чеченцу, но у нее действительно не было выбора, поэтому ей ничего не оставалось делать как согласиться на условия бандитов. Выступать в роли дарительницы недавно купленной машины чеченскому родственнику Аслана ей очень не хотелось, новый свой автомобиль было жалко до безумия, но все же она пошла на это. Чечены усадили Татьяну в свою "Ауди" с затемненными стеклами, потом она вместе с Асланом пошла на стоянку, выгнала машину, вместе с Асланом съездила к нотариусу, который без промедлений и лишних вопросов, согласований и т.п., оформил "Лексус" на Аслана.

Татьяна подумала, что если бы она захотела бы подарить машину родному отцу, стопроцентно так быстро это не было бы сделано. А вот у бандитов все схвачено. Аслан нагло поигрывал оружием – черным пистолетом, никого не смущаясь. Когда вышли на улицу, Татьяна последний раз взглянула на свою красавицу-машину, которая переходила теперь в руки чеченов, вздохнула и хотела уйти, но сильные руки зажали ей рот и нос тряпкой с хлороформом. Её втолкнули в "Ауди" и как Татьяна не пыталась, вырваться она не смогла. Аслан обманул ее – ее хотели убить.

Незадолго до этого Краб возвращался в квартиру Татьяны. Ему пришлось долго добираться домой с Рублевского шоссе на электричке и потом на метро и когда он зашел в подъезд перед ним появился старший лейтенант Молчанов собственной персоной. Лицо его было очень скорбным. За спиной его стояли два ОМОНовца.

– Не надо пытаться бежать, – посоветовал Молчанов.

– Я и не собираюсь, – ответил Краб.

Он ждал этой встречи и если не Молчанова, то кого другого в форме с отрядом ОМОНа. И ежу было понятно, что Дольская естественно обратится в милицию. Но и не идти домой он не мог, потому что надеялся, что Татьяна вернется.