Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков(СИ)

— Так ты веришь в телегонию? — спросил Корабельников. — Я вот сомневаюсь: чтобы где-то притаился сперматозоид.

— Чушь! — отрезал Кот — как сплюнул. Но прозвучало это не слишком уверенно.

Ванечка страхи Кота не разделял, поскольку считал, что Коту с Валентиной очень повезло. Жил Кот с Валентиной уже почти год, и она ему очень нравилась. Одна была проблема, что Валентина, как эстафетная палочка, однажды перешла к нему от некоего Вадика Косарева и еще хорошо, что не вместе с триппером, которым Вадик болел раза три точно, в связи с чем и называл себя «заслуженным ветераном гонореи». С Валентиной он имел близкие отношения до этого довольно долго, чуть не полгода до того, как Кот случайно познакомился с ней на какой-то вечеринке, где она была одной из приглашенных «телок». Пили, ели, танцевали, потихоньку перетрахивались. Сначала Валентина побыла с Косаревым, а в конце вечера перешла к Коту. Однако тут случилось замыкание. По необъяснимым причинам Коту она чрезвычайно понравилась. Короче, он в нее влюбился. Вроде бы с виду шалава-шалавой, а вот полюбил и все тут. Да и не такая уж она была шалава, просто девятнадцать лет, ветер в голове. Косарев, однако, и до сих пор продолжал считать ее именно телкой, с которой можно перепихнуться по потребности. Кота это здорово мучало: вот как теперь на ней жениться? Она же вот что ему говорила: «Люблю только тебя, Андрей! Вот возьму да забеременею и рожу от тебя ребенка. И что ты тогда будешь делать?»

Кот, однако, продолжал пребывать в сомнениях. Однажды, когда сыщики здорово напились на День Защитника Отечества, высказал Ванечке:

— Могла ведь и соврать! Я вот думаю, может, Вадика убить нахер, но, с другой стороны, ведь он у меня Валентину не отбивал и сейчас особо не лезет. И все равно неприятно.

Пьяный Ванечка, качаясь маятником и чуть не стуча лбом об стол, бормотал:

— Ну и чё? — и решал важную проблему: блевануть или не блевануть.

— Я к ней привык. Она готовит хорошо. Я с ней высыпаюсь.

— Она однажды без спроса забеременеет и осложнит ситуацию так, что ты с ума сойдешь! — встрепенулся Ванечка.

Кот растерянно зачесал в затылке.

— Во, блин! Она сейчас от этого дела вроде бы таблетки пьет. Выходит, надо следить, чтобы не бросала.

— Она, если что, тебе скажет, что пила, но, мол, не помогло — по статистике один случай из ста — а значит, судьба. Не ты один попадался на такие трюки. Один чувак категорически спал только с презиком, так его подруга презик или проколола, или прокусила в нем дырку. Если телка решила забеременеть, тут уже не проследишь.

— И что делать?

Ванечка промычал что-то невнятное — а что тут скажешь? — потом добавил:

— Чего ты мучаешься — женись на ней! Она же классная!

Кот тут же насупился.

— Поговори с ней обо всем этом! — подначивал Ванечка, который все-таки решил, что надо блевануть, но не был уверен, что добежит до туалета.

— Как об этом можно говорить? Это же сразу будет неизбежная женская истерика, битье посуды, хлопанье дверями! И главное, что это ничего не решает.

— Сам тогда думай! — прохрипел Ванечка, сглатывая подступающий к горлу комок.

— У одного моего знакомого подруга работает в магазине и там хозяин-азербайджанец всех продавщиц попихивает по строгому графику, и даже если у тебя месячные — то будь тогда добра сделать ему минет! Там у них висит специальный календарь, кто и когда должен хозяину дать. Не нравится — уваливай! — никто тебя не держит. А платит он хорошо, и коллектив в целом образовался неплохой. Многие девушки считают, что ничего тут нет особенного — не убудет: что муж или друг, что хозяин — все одно и не надо терзаться моральными проблемами, тем более шеф особенного ничего и не требует: пять минут и — свободна. А где еще найдешь такую работу? Главное в этом деле, чтобы не заразиться и не занести заразу в семью. Так на то и существуют гандоны! Шеф всегда веселый, не напрягает. Подойти и сказать: «Ахмед Жопаевич, тут такое дело: я вот тут недавно вышла замуж и мне как-то с вами теперь перепихиваться получается не очень удобно — мужу может не понравиться, да и вообще» — Так хозяин не поймет, в чем тут проблема: мужиком больше, мужиком меньше. Никто же тебе не запрещает с мужем спать. Ты же баба, а не мужик, у тебя энергия на это дело нисколько не расходуется, ты можешь хоть с тремя спать поочередно без какого-либо ущерба для здоровья. Тебе разве не все равно, от кого ребенок, если он твой? Душевный человек, но вот с такой особенностью. Как главный самец в стаде обезьян.

— И что тот дружбан? — Ванечке вроде как полегчало.

— А просто послал ее нахер! Все-таки неприятно. В этом есть какая-то гадость.

— Зря она ему рассказала…

— А я так считаю, что она поступила честно! Живи с кем-то одним. Если с двумя — это уже называется блядство.

Ванечка с этим не согласился:

— В жизни всякие бывают ситуации: секретарша иногда вынуждена давать шефу по жизни, вот у этой девчонки своя ситуация, или есть те, кого-то муж не удовлетворяет, поэтому один постоянный любовник считается еще не блядством.

— Но трое — точно блядство. Согласен?

— Согласен. Трое — блядство!

Помниться, напились тогда вдребезги. В конечном итоге Ванечка опоздал на метро и остался ночевать у Кота. Валентина как раз была тогда на дежурстве.

Наутро Ванечка, испытывая невыносимую сухость во рту, с усилием сел на раскладушке, которая, завизжав пружинами, просела под ним чуть не до самого пола. Кот вложил ему в бессильную руку холоднющую и влажную бутылку пива:

— Ничего не говори — пей! Пятнадцать минут — и ты человек!

Ванечка сначала сделал большой глоток, потом приложил холодное стекло ко лбу. Действительно очень скоро начало отпускать.

— Все, больше не пью. Алкоголь — враг здоровья! — твердо заявил Ванечка.

— И это правильно!

В ванной на веревках среди другого белья сушились кружевные трусики и бюстгальтеры. Все в доме было чисто, аккуратно. Это Ванечку умилило: хорошо жить с постоянной девушкой.

Кстати, и не он один так считал. Через пару дней Ванечка ехал вечером на электричке в Семрино к родственникам. Через проход от него сидели трое парней примерно его же возраста, у каждого в руке было по банке пива. Беседовали о жизни. Скоро стало ясно, что все они работают на стройке. Сначала обсудили новую работу, начальника, потом девчонок. Один говорил:

— Постоянную телку иметь кайфно! Не надо что-то выискивать. Она и пожрать приготовит, и поебаться можно, когда захочется. Заразу не подцепишь. Я со своей обязательно через месяцок помирюсь, все ее подруги звонят мне: «Помирись с Танюхой, помирись», а я еще подожду, погуляю. Нехуй было с эфиопом трахаться! Пусть теперь на карантине побудет. А то подцеплю от нее что-нибудь эфиопское, чуму какую-нибудь. Хуй отвалится.

Парень весь был в пирсинге, в нижней губе вообще были вделаны какие-то шипы. Они торчали, как зубы у Кощея. Еще и в бровях у него были железки, и в переносице, и в носу.

— Менты! — Все трое мгновенно спрятали банки с пивом под лавки. По вагону, вглядывась в лица, прошел милицейский наряд. Ванечка на всякий случай предпочел сделать вид, что спит.

В Кобралове ребята-строители вышли, народу осталось совсем мало, Ванечка достал плейер, нацепил наушники. Задремал, потом от гомона голосов открыл глаза.

Компания молодежи из пяти человек шла по вагонам, присматриваясь к людям. Немногочисленные пассажиры тут же напряглись. Ванечкин фирменный плеер и наушники вызвали у них искренний интерес. Один из них, высокий с крашеными белыми волосами и тупым выражением в общем-то красивого классического римского лица, что вызывало особое омерзение, осмотрелся. Потом, протянув грязную руку, произнес, что-то вроде: «Дай-ка сюда!» и тут же, получив страшный прямой удар в лицо, отлетел и, треснувшись головой о деревянную спинку сидения, рухнул в проход. Раздался звук, будто арбуз уронили на пол.

— Нихуяси… — выдохнул слегка поддатый мужик с красной рожей, через которого «римский гражданин» буквально перелетел. — Пиздец котенку — не будет больше срать!