Стерва

— Я последний в моем роду. А сына у меня пока нет. Если меня убьют, мой род прервется. Я не имею права рисковать. Десятки поколений моих предков мне этого не простят.

— Махкам принадлежит к очень древнему роду, — добавил Алексей. — На нем лежит огромная ответственность.

— Понятно, — сказала Маша задумчиво и с оттенком уважения. Уловив это, Махкам тотчас проникся теплым чувством к девушке.

Все трое вошли в дом. Их встретила красивая горянка, у которой Мария углядела признаки ранней беременности.

— Приготовь угощение, Зарина, — обратился Махкам к жене. — Да собирайся сама. Хозяева прибыли. Нам пора домой.

Зарина молча поклонилась и упорхнула.

— Как? Вы прямо сегодня уедете? — удивился Алексей. — Может, останетесь еще хоть на ночь?

— Нет, Алеша, пора. За моим хозяйством следит один старик, мой дальний родственник. Хозяйство-то, правда, невелико, но все же… И еще. Благодаря тебе я теперь могу купить целую отару овец, поправить дом и вообще забыть о нищете. Но для этого надо работать. Чего без дела сидеть?..

Обедали втроем: Зарина, накрыв на стол, удалилась.

— Почему она ушла? — шепнула Маша на ухо Алексею. — Может, обиделась? Может, мне позвать ее?

— Не лезь, — так же тихо ответил Алексей. — Здесь свои правила. Женщина никогда не садится за стол с мужчинами.

— А я?

— Ты русская.

После обеда Махкам и Зарина быстро собрались в путь.

— Вот что, Махкам, — сказал Алексей, провожая горца. — Ты честно отработал те деньги, которые я тебе заплатил…

— Я тебе обязан куда большим, чем деньгами! — неожиданно перебил его кавказец.

— Не будем об этом. Так вот, я расплатился с тобой заранее, но теперь хочу сделать тебе подарок. — Алексей достал тысячу долларов. — Прими это как от друга. Я знаю, тебе еще много денег понадобится. Хочу, чтобы ты хорошо жил.

Глаза горца сверкнули, но, помедлив, он взял доллары.

— Знаю, Алеша, ты от чистого сердца, поэтому беру. — Махкам улыбнулся. — Спасибо и прощай. Надеюсь, еще увидимся.

Когда Махкам и Зарина ушли, Маша спросила:

— А о чем это он говорил? Чем он тебе обязан, кроме денег?

— Видишь ли… — Алексей замялся. — Махкам принадлежит, я говорил, к очень древнему роду. Но очень бедному. Когда мы с ним впервые встретились, он был в таком отчаянии, что казался сумасшедшим. У него не было денег заплатить выкуп за невесту. За Зарину. А он любит ее, и она любит его. Но родственники Зарины требовали слишком много денег за нее. Да ты сама видела, какая она красавица.

— Но тут, кажется, есть обычай похищать невест… — возразила Маша.

— Ох! — отмахнулся Алексей. — Невесту похищают только с согласия ее семьи. И потом все равно платят выкуп. Иначе — кровная месть. А у Махкама совсем нет родственников, кроме глубоких стариков…

— Ну, дальше я понимаю, — улыбнулась Мария. — Ты дал ему денег, чтобы он купил жену.

— Да, дал. Потом он помогал строить этот дом. Кроме Махкама, о существовании дома никто не знает.

— А сами строители?

— Работала сводная бригада русских шабашников. Закончив строительство, мужики разбрелись по России кто куда. Найти их теперь просто невозможно.

— А стройматериалы? Дом-то каменный…

— Их привозил грузовой военный вертолет. Недалеко была российская воинская часть. Теперь часть передислоцирована и находится очень далеко. Да и вряд ли военные будут особо распространяться об этих полетах. Платил я наличными, а вертолетчики жгли государственное горючее. Незаконная коммерция. В их же интересах помалкивать.

— Значит, конспирация полная. Зачем же ты так о ней заботился? От кого собирался прятаться?

— А я предвидел, что когда-нибудь мы с тобой отправимся вот в такое путешествие, у нас начнется роман и мы должны будем скрываться от Голована! — объявил Разор весело, и Маша не поняла, шутит он или говорит серьезно. — Пойдем лучше, я тебе весь дом покажу, чтобы ты сама решила, в саклю ты попала или во дворец!

Дворцом это жилище назвать, конечно, было трудно — никакого особого шика здесь Маша не обнаружила. Но кое-что ее поразило: в доме имелись все «городские удобства» — туалет, ванная, кухня с огромным холодильником, электричество.

— Все очень просто, — пояснил Алексей. — Под домом протекает подземная река — очень чистая вода и очень быстрое течение. Вода вращает турбину, а мы получаем электричество. Пойдем, я тебе еще свои подвалы покажу.

В одном из подвальных помещений стоял лютый холод — как в холодильнике.

— Это тоже благодаря реке, — сказал Алексей. — Она же течет с гор, с ледников. Потому и температура соответствующая.

Маша увидела целые груды мороженой говядины, баранины, свинины. Запасов действительно хватит на несколько месяцев.

— Есть и картошка, и макароны, и консервы. Проживем! — подмигнул Алексей. — А теперь пошли винный склад посмотрим.

Они отправились в другое помещение. По дороге Маша спросила:

— Ведь все это — и дом, и остальное — должно было тебе обойтись в бешеную сумму, да? Откуда столько денег?

— Голован хорошо мне платил, — пожал он плечами.

Винный склад выглядел бедновато. У самой его двери стояли два небольших деревянных бочонка, а вглубь тянулись ряды одинаковых прозрачных бутылок.

— Это, — кивнул Алексей на бочонки, — грузинское виноградное вино, крепленое. Его не так много, но нам двоим хватит надолго. А это, — он указал на бутылки, — водка «Абсолют». То есть, конечно, не «Абсолют», только бутылки от «Абсолюта», но по вкусу она ничем не отличается от настоящей. Ее изготовили по моему специальному заказу, для Махкама. Он просил…

— Итак, Андрюша, ничего дельного ты мне сказать не можешь! — Голован посмотрел на Мудрова. — Разоров исчез в горах Кавказа вместе с Марией, и никаких следов ты не нашел! Так?!

— Так, шеф… — потупился Андрей. — Видимо, придется смириться… Вы же знаете Кавказ. Там каждый аул — это отдельный клан, отдельный род. Они друг с другом-то держатся настороженно, а уж чужакам никакой информации вообще не выдают. А вдруг ты из милиции или российской ФСБ? И накроешь их бизнес… Они же там все — контрабандисты, работорговцы, грабители… Боятся потерять доходы.

— А наши смежники по наркотикам? Их ты тряс?

— Конечно. Среди ник Леша не появлялся.

— А местной милиции ты деньги предлагал?

— Деньги они берут с удовольствием. Только ничего не делают за эти деньги. Давай не давай…

— А мог Разор уйти, например, в Турцию?

— Проверял. Наши люди перетрясли все пограничные и таможенные пункты турок. Показывали фотографии Марии, Лешки, сулили баксы… Глухо. Не зарегистрированы такие. Не въезжали в страну.

— Может, нелегально?

— Тоже вряд ли. Языка Алексей не знает… Попался бы сразу. Он не так глуп.

— Значит, Леша в горах… Но где?

— Знать бы хоть точно, в каком районе. Можно было бы купить тамошний клан, организовать поиск… Хоть бы следы какие были!

— Да-а… Хреново ты работаешь, Андрей! — Астахов зло скривился. — Ладно… О выкупе, который я назначил за поимку Марии и голову Лешки, ты, надеюсь, осведомил всю «братву» России?

— Информация пошла… Но в Россию Разор теперь долго не сунется. Повторяю, он не дурак.

— Сам знаю. Ступай, утомил, — вздохнул Голован.

— Шеф, вы просили, как только появится Махмуд Хасанов, сразу направить его к вам. Он появился.

— Давай его сюда! — оживился Астахов.

Братья Хасановы в последние дни выполняли очень ответственную операцию. Голован получил сведения, что в одной из квартир официального российского миллиардера находится сейф, где тот хранит валюту и бриллианты на огромную сумму. Упустить такой шанс Астахов не мог, тем более теперь, когда в его распоряжении были Хасановы — высокопрофессиональные квартирные воры, быстро восстановившие свою прежнюю воровскую квалификацию после вынужденного отказа от рэкета и торговли наркотиками.

Столь сложное ограбление Голован поручал братьям уже не впервые, и всегда они блестяще справлялись, принося Астахову фантастическую прибыль, и сами не оставались внакладе. Работать с Петром Васильевичем им нравилось даже больше, чем руководить собственной группировкой, — доходы практически те же, зато риска никакого: Астахов прикрывал их и от милиции, и от возможных разборок.