Ледяное озеро

– Ты точно это знаешь?

Камилла пожала плечами. Она была гораздо спокойнее, чем он, и ей это нравилось.

– Руку даю на отсечение, это он.

Хонигвакс покачал головой.

– Этого не может быть. Только не Энди.

Теперь вперед подалась Камилла, чтобы высказать ему, что она по этому поводу думает.

– Энди позвонил из Балтимора, когда я была еще в Нью-Йорке. Хотел, чтобы я ему выложила все последние новости. А что мне было ему рассказывать? Я знала, что он в курсе, только еще не выяснил то, что уже было известно мне. Так что мне пришлось ему обо всем рассказать. Я должна была ему сообщить, что наши испытуемые мрут один за другим.

Вернер Хонигвакс задрал подбородок и откинулся на спинку стула, как будто хотел защититься от ее наезда.

– Я здесь чего-то недопонимаю. Почему ты должна была ему обо всем рассказывать?

– Винер, хватит тебе дурачком прикидываться, ладно? Если бы я соврала Энди, это было бы то же самое, что признаться ему, что я замешана в этом деле. Иначе с какой стати я должна была бы с ним хитрить? Я очень волновалась, переживала, места себе не находила, и в таком состоянии – взволнованная, озабоченная и напуганная – я ему все и выложила. Рассказала ему о том, что он и так уже знал. Разве у меня был выбор?

– Значит, ты считаешь, что это он все разболтал Люси?

– Откуда же еще она могла об этом узнать, если она и в самом деле узнала? После того как Энди мне позвонил, Люси больше не навестила ни одного испытуемого. А теперь она уже дома, причем вернулась домой, так и не закончив работу. С Энди она уже говорила, а мне даже не удосужилась позвонить. Что она знает? Кому верит? Могу поспорить, она все знает, а Энди не просто ее мужчина – она пляшет под его дудку.

Когда мимо проходила официантка с заказами других посетителей, они замолчали. Потом Хонигвакс сказал то, что и так было ясно:

– Мне это не нравится.

– Тебе это не нравится – тебе! А засветилась, Винер, здесь я и только я! Это я их язвы промывала, я считала их трупы.

– Нет, не может быть, – гнул свое Хонигвакс. – Это был не Энди. Он не мог протрепаться. Ты знаешь его гораздо хуже, чем я. Он последний, кто мог бы развязать язык.

Она покачала головой и усмехнулась, его упрямство удивляло ее и вместе с тем раздражало.

– Он меня спросил, я ему ответила. Мы знаем, что он встречался с Люси. После этого Люси прервала контакты с испытуемыми. На какое-то время она исчезла, потом вернулась домой. Это все, что я знаю, но этого достаточно, чтобы сделать определенные выводы.

Он глубоко вздохнул, как будто наконец в полном объеме оценил непростое положение, в котором они оказались.

– Я поговорю с Энди, – определился Хонигвакс. – А ты должна будешь связаться с Люси.

Камилла резко кивнула, давая понять, что готова позвонить хоть сейчас.

– Мне это сделать нетрудно. У меня много есть что сказать. Я могу ей все рассказать об этом несчастье. Просто я рассчитывала на то, что она первая со мной свяжется.

– Какая разница?

– Мне нужно было убедиться, что она мне доверяет. От этого многое зависит.

Тон Хонигвакса стал напряженным, повелительным.

– Я рассчитываю на тебя, Камилла. Если у нее есть в отношении тебя какие-то подозрения, ты быстро должна будешь ее в этом переубедить.

– Я уже об этом думала. И, кажется, кое-что придумала.

Она не сразу рассказала, какая у нее возникла мысль, потому что им принесли еду. Оба ели быстро, особенно Камилла, которая сразу набросилась на свой сэндвич и мгновенно его прикончила. Второй сэндвич был аккуратно завернут в вощеную бумагу.

– Так что ты там себе надумала? – спросил Хонигвакс, когда они слегка подзаправились.

– Значит, так. Энди сказал тебе, что Люси хочет собрать улики, верно? Значит, их уже двое – она и Энди. Я постараюсь убедить Люси в том, что ей нужна помощь. Потом попытаюсь направить этот процесс в нужное мне русло, предложив ей привлечь к расследованию моего приятеля. Разумеется, я не тебя имею в виду.

Предложенный ею план, казалось, привел Хонигвакса в ужас.

– Но он же полицейский!

– Вот именно! Но это – мой полицейский.

– Забудь об этом, Камилла, не сходи с ума.

Она снова склонилась к нему, чтобы убедить его принять ее план.

– Винер, если Люси поймет, что я в курсе, раньше или позже она обо всем расскажет полицейским. Поэтому лучше это сделать так, чтобы я контролировала ситуацию. Я пойду к Чарли. Скажу ему, что Люси нельзя обвинять в преступлении, потому что, если ее засудят, это неизбежно приведет к тому, что она потянет за собой и меня. Я так это сделаю, что Чарли меня защитит. Тебе и сейчас ничего не грозит. Сам ты в этой истории вообще никогда не светился, так что тебе и теперь нечего бояться. На тебя в этом деле никто не сможет собак повесить.

– Это может сделать Энди, – вставил Хонигвакс.

– Как это так?

– Это я послал его с новым материалом для Люси. Договорился с ним обо всем.

– Да ты просто кретин! Тупоголовый идиот!

– Ну ладно, хватит. Признаю свою ошибку. Но Энди на нашей стороне.

– Это не имеет никакого значения! Ты не должен был никому поручать ничего такого, что связывало бы все напрямую с тобой! Ведь именно это самое главное! Твое же собственное чертово правило!

– Я допустил ошибку. И хватит об этом. – Он поднял руки, как будто хотел отмести в сторону любые доводы, которые могли бы ему противоречить.

Камилла закинула под столом ногу на ногу, сложила руки на бедрах и села очень прямо. Поза ее казалась натянутой, если не напряженной. Она всеми силами пыталась сохранить спокойствие.

– В Нью-Йорке произошло кое-что, о чем ты еще не знаешь. Поначалу я думала, что это не имеет значения. Так, какая-то странная нью-йоркская причуда.

– Что ты имеешь в виду? Что там случилось?

Она прочистила горло.

– Один из наших пациентов был убит. Его задушили подушкой.

Хонигвакс бросил на нее подозрительный взгляд. Казалось, эта новость не особенно его взволновала.

– Я так думаю, у него был какой-то друг, который решил избавить его от страданий.

– Не знаю, но этот, как ты изволил выразиться, друг, который его задушил, потом взял на себя труд сшить ему губы иголкой с ниткой.

– Что?

– Я чуть голову не сломала, думая об этом. В то время Энди был в Нью-Йорке.

– О чем ты говоришь? Опомнись, Камилла. Это уже слишком.

Она настолько понизила голос, что ему снова пришлось к ней наклониться, чтобы расслышать слова.

– Что ты на самом деле о нем знаешь? Подумай об этом, это все, о чем я тебя прошу. И если ты над этим задумаешься, то поймешь, что знаешь о нем далеко не все. Он же бандит, чарующий, как ангел. Но ты-то что о нем знаешь? Подумай об этом на досуге, Вернер. По крайней мере, будь с ним очень осторожен.

Она откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула.

– О Господи, – тихо проговорил он.

Камилла положила локти на стол и скрестила руки.

– Вот над этим я голову и ломаю. Придется нашей маленькой команде пройти весь этот путь. Мне, Люси, Чарли, Энди. Если я обращусь к Чарли, Люси мне поверит. Обратившись к полицейскому, я докажу ей свою искренность, такое же стремление докопаться до истины, как и у нее, она поймет, что мне нечего скрывать. Чарли постарается прикрыть меня любой ценой, но сам он ничего не заподозрит. Он мне будет рассказывать обо всем, что накопают полицейские. Во всей этой истории мы с Энди будем на твоей стороне, но Энди не будет знать, какова моя роль, а мне надо будет за ним постоянно следить. Люси тем временем станет сражаться на свой страх и риск, не представляя, что происходит на самом деле. Это единственная возможность, Винер. Я знаю Люси – она просто черт в юбке! Мы не можем допустить, чтобы она хоть шаг ступила самостоятельно. И не забудь, что во всей этой истории подставляюсь только я. Меня могут накрыть. Поэтому я и о себе забочусь, а не только о тебе.

Некоторое время Вернер Хонигвакс внимательно на нее смотрел.