Я - вор в законе

– Ты все слышал, малыш?

– Да, отец.

У них никогда не было друг от друга секретов. Во время беседы отца с русским гостем Марчелло сидел в своей комнате и слышал все до единого слова. Белый ажурный столик был с секретом: «жучки», вмонтированные в столешницу, были настолько чутки, что могли услышать чих за полсотни шагов.

– И что ты скажешь?

Марчелло имел собственное мнение, но отцу никогда не противоречил.

– Думаю, не стоит отказываться от этого предложения. Возможно, оно окажется выгодным.

– Ты правильно рассуждаешь, малыш.

– Отец, тебе не кажется, что они недооценивают риск, связанный с подпольным бизнесом?

Старик рассмеялся:

– Русские – лихие ребята! Вообще мощная нация. Кто придумал радио, телевидение? Русские! Кто раньше всех освоил космос? Тоже они. Нет, мой мальчик, ты не прав. Их следует опасаться.

...Гостевые апартаменты Варягу понравились. Просторная спальня, огромная кровать. В холле во всю стену бар с напитками. Варяг выбрал «Русскую водку». Налил полстакана. Выпил. В голове весело загудело. Где там блондинка?

И тут раздался осторожный стук в дверь.

– Можно? – спросили по-английски.

– Входите, – бросил Варяг.

Высокая девица застыла на пороге. Вполне!

– Тебя как зовут?

– Дарья.

– Дарья? Ты русская? – удивился Варяг, перейдя на русский.

– Да. А ты разве не англичанин?

– Да какой я, к черту, англичанин!

Приехать в Италию, чтобы переспать с соотечественницей? Понятна ирония Валаччини.

– Вот и славно, а то я устала от всех этих иностранцев. Наши лучше, хотя и платят меньше.

– Я тебе заплачу много. Ну что, давай выпьем что-нибудь за встречу? – улыбнулся Варяг.

– Давай.

Она сняла летнее платьице и нижнюю юбочку. Аккуратно повесила на спинку стула. Проделала все это без всякой экзальтации, будто так и должно быть. Сняла трусы и лифчик. Подошла к зеркалу. Темный мыс внизу живота смотрелся неплохо.

– Ну, как я тебе? – обернулась она.

– Вдохновляешь...

Грациозно, без дешевой поспешности, она подошла к кровати, легла поверх покрывала. С милой кокетливостью скрестила ноги, выставив коленки. Отхлебнув глоток мартини из бокала, который он протянул ей, спросила:

– Ну что, так и будешь стоять столбиком?

Варяг поставил свой бокал и начал разоблачаться.

– А ты ничего, красивый...

– Этот эпитет не для меня. Вот ты – да.

– Красивая? Я? – Она улыбнулась. – Блядь я, самая обыкновенная. Давно не слышала родных русских слов. Скажи, что мы сейчас будем делать?

– Сейчас мы будем... – он наклонился и выдохнул то самое слово, которое и его всегда возбуждало.

Ее рука сграбастала возбудившийся член.

– Что это я поймала? – спросила она.

– Сейчас узнаешь...

Эта женщина и в любви демонстрировала класс. И в этой связи он не возражал, когда она, больно сжав руками его плечи, гарцевала на нем, а ее волосы тормошились у него по лицу. Она тоже не возражала, когда, сжав ее груди, он брал ее задом.

Что ж, надо отдать ей должное! Давно у него не было такой партнерши, проводившей свою партию изящно и одновременно выплескивая первобытные инстинкты.

– Как ты сюда попала? – спросил он, закуривая.

– Поехала по турпутевке и осталась. Хотела работать танцовщицей, не взяли. Оставалась одна дорога... сам знаешь куда. Раньше в публичных домах были одни филиппинки, так их русские вытеснили.

– А как ты к Валаччини попала?

– А он меня сам выбрал. Для гостей держит. Ты ему не доверяй. Они потом долго шептались, и мне показалось, что ты им не понравился.

– Думаешь, убьют?

– Здесь нет. Где-нибудь в России, и это будет сделано руками Валаччини.

– Ладно, поживем – увидим.

В аэропорту синьор Валаччини сказал, что семеро отцов семей – он назвал их поименно – категорически против его предложения.

Варяг взошел на трап и помахал отцу и сыну. А когда самолет взлетел, дон повернулся к сыну:

– Русские – пробивная сила, а нам нужны новые рынки. Знаешь, сынок, как брали в старину неприступные замки?

– Как, отец?

– Бревном! Два десятка крепких парней долбили ворота огромным бревном до тех пор, пока те не разлетались вдребезги. Так вот, роль бревна должны сыграть русские, а потом... первый, кого мы устраним, будет доктор Щербатов.

– Я понял! – сын смотрел на отца с обожанием.

ГЛАВА 12

Надоела загранка. К черту! Пивка бы после всех этих ленчей. Варяг так и сделал. Зашел в пивной бар, где толкался самый разный люд. Никому до него не было дела, и уж, конечно, никто не мог предположить, что за столиком у окна стоит известный урка и доктор наук в одном лице.

Пиво было свежее, и вскоре на душе полегчало. Варяг глоток за глотком цедил из кружки.

– Оставь. – Откуда-то сбоку подвалил мужичонка в такой грязной и ветхой одежде, что, казалось, он прополз в ней на брюхе через весь земной шар. Заметив взгляд Варяга, жалостно попросил: – Хотя бы один глоток.

Пива оставалось еще полкружки, и Варяг великодушно разрешил:

– Допивай.

Разве это жизнь? Замызганный пол, липкие столы, мухи... за границей даже бродяги и те поаккуратнее выглядят.

Он набрал номер телефона. На том конце провода щелкнуло, и ровный голос произнес:

– Алло.

Это был Ангел.

– Я вернулся. Отвези к старику, дело есть.

Секундное замешательство. Видно, Ангел не был готов к встрече. Возможно, закрутил новый роман, вешает лапшу на уши очередной ресторанной соплячке. Но Варяг не беспокоил никогда просто для того, чтобы поговорить за жизнь. Ангел понял, что дело срочное.

– Хорошо, скоро подъеду, жди у себя.

Варяг улыбнулся. Придется Ангелу оправдываться перед подружкой, которую пригласил на целый вечер. А может, никакого объяснения и не понадобится, и Ангел просто скажет: «Пошла прочь! Сегодня я занят».

Уже через два часа они были на даче у Медведя. Прошло несколько лет с тех пор, когда Варяг впервые побывал здесь. Медведь не любил менять привычки, и потому в его цитадели ничего не изменилось. Во дворе гоготали мальчики, правда, другие. Некоторые из прежних успокоились навек, иные поднялись повыше и сами уже имели загородные дома с охраной и сигнализацией. Варяг обратил внимание, что стало больше картин. Живопись Медведь любил. И мебель сменил. Но везде по-прежнему царил уют и порядок.

– Значит, ты был у дона Валаччини? – спросил Медведь. – Хотя мы и не встречались, но не сомневаюсь, что и он знает о нас.

– Да, я был у него. И о нас он весьма наслышан.

– Ну и как? Произвел он на тебя впечатление?

Дом у Медведя что надо, и кресла мягкие, и картины, но в сравнении с Валаччини патриарх просто жалкий бедняк. Что бы там ни говорили, а русская мафия – самая бедная в мире.

Медведь сидел напротив и терпеливо дожидался ответа.

– Произвел.

Синьор Валаччини произвел на Варяга такое же сильное впечатление, какое когда-то Медведь. Они были примерно одинакового ранга: один владел третьей частью Европы, другой подчинил себе территорию, которая способна вместить несколько таких стран, как Италия. Разница заключалась в том, что один добирался до пляжа на вертолете, другой опасался выйти на дорогу, поскольку боялся, что пристрелят.

– И что он сказал? Поможет нам проникнуть на западный рынок?

Несколько лет назад Владислав впервые появился у Медведя. Однако сколько всего за это время произошло. За плечами университет, две диссертации, мир повидал. И вот он снова сидит перед Медведем, но уже в другом качестве.

Медведь был прозорлив, когда выталкивал его в Европу. Вот где можно делать деньги! Вот куда надо вкладывать капиталы!

– Мне показалось, что Валаччини ведет свою игру. Я допускаю, что на первых порах он может нам выделить место, условно говоря, на галерке, с которой мы могли бы следить за успехами наших западных партнеров. Но это будет продолжаться ровно до тех пор, пока он не утвердится в Восточной Европе. Скажи, Медведь, – теперь Варяг обращался к патриарху именно так, – зачем ему иметь у себя под носом сильных конкурентов? Игры не получится.