Кровь за кровь

Странно, но меня неожиданно осенило. Я подумал, что если ремонтники лифтов как-то причастны к похищениям, то, скорее всего, такая бригада не подвержена текучести кадров. На мой вопрос остались ли в управлении ударники лифторемонтного труда, девица-пулемет выдала мне очередь почти в упор, но, как ни странно, на этот раз я почувствовал полное удовлетворение и даже желание поцеловать ее в щечку, но через промокашку.

Тепло простившись с темпераментным старшим диспетчером и пообещав как-нибудь заглянуть на чашечку кофе прямо в ее будуар, я вымелся из управления со скоростью курьерского поезда. Мне казалось, что я наконец нашел кончик ниточки, готовый привести талантливого детектива Сильвера к клубку, на который намотана тайна похищения Кристины…

В отличие от управления, на участке меня приняли сдержанно и даже холодно.

– Тебе чего? – напрямую брякнул мастерюга, коренастый мужик лет пятидесяти, одетый в старый костюм и /о, чудеса!/ лаковые штиблеты, которые носили еще при царе Горохе. – Ходют тут всякие… – проворчал он под нос.

– Я от Алевтины Михайловны! – пришлось мне бодро отрапортовать полупролетарию, нечаянно, и главное вовремя, вспомнив имя-отчество старшего диспетчера – А, эта… – не меняя выражения лица, безразлично сказал мастер. – И что она хочет?

– Не она, а читатели нашей газеты. Я корреспондент… – Тут я быстро вынул свою ксиву, чтобы не ляпнуть чего-нибудь невпопад, и помахал ею по примеру Остапа Бендера перед глазами собеседника – с таким расчетом, чтобы он хорошо рассмотрел лишь мою фотокарточку.

– Ну и что? – тупо уставился на меня мастер.

Интересно, подумал я, он действительно недоразвитый или прикидывается толстокожим и недалеким?

– Жалобы поступают… – необдуманно начал я свою проповедь; и тут же был сметен словесным потоком, хлынувшим из луженой глотки мужика.

– Эти суки уже достали нас своими жалобами! – взревел он медведем. – Скоро в пассажирских лифтах танки будут поднимать! Они думают, что техника все выдержит! А где мне новые тросы брать!? Я еще не научился рожать запчасти! Бля!.. Людей нет, кнопочных пультов у снабженцев не допросишься! Бля!..

Он бушевал минуты четыре. Я благоразумно поддакивал и кивал. Мне был знаком такой тип человеческой натуры. Главное в подобных ситуациях – выражать живейшее участие и сочувствие и терпеливо ждать, пока клиент не выдохнется. Тогда его можно брать за жабры и преспокойно, без особых усилий, тащить на сковородку – он и не трепыхнется.

Наконец, выдав виртуозный многоэтажный мат /похоже, мастер уже принимал меня за своего в доску/, он грузно сел на скамью, почерневшую от въевшегося в дерево мазута, составлявшую вместе с двумя табуретами, письменным столом, на котором валялись костяшки домино, сейфом и металлической вешалкой-стойкой все меблировку его, с позволения сказать, "офиса".

– Ну что за люди?! – тихо и как-то жалобно сказал он и потупился.

– Да-а, люди у нас… – Я сочувственно вздохнул. – Я как раз и хотел поговорить о ваших лучших слесарях-ремонтниках. Редакторское задание. Гоним, понимаешь, разную чернуху, а про трудового человека – ни гу-гу.

– М-м… – невразумительно промычал мастер, не поднимая глаз.

– А мне Алевтина Михайловна говорила, что на вашем участке есть действительно стоящий народ. Кадровые работники, гордость лифторемонта…

– Ну уж, кадровые… – буркнул мастер. – Почти все работают у нас без года неделю.

– Почти?

– Есть несколько человек… – не очень охотно сказал мой собеседник. – Они оформились в ремонтную бригаду года три-четыре назад. Ничего ребята…

– Имена, фамилии!? – От нетерпения я даже подпрыгивал на стуле. – Где их можно отыскать? Мне нужно взять интервью. – Я достал из кармана диктофон и пощелкал кнопками.

Мастер опасливо посмотрел на мои манипуляции с мини-гавкунчиком и осторожно ответил:

– У них за главного Храпов, вот ты с ним и… Сейчас бригада на выезде… – Мастер назвал адрес. – Поезжай, если застанешь на месте – поговоришь.

– А вот вы, как руководитель, что можете сказать о их работе?

– У меня претензий к ним нет, – как-то чересчур сдержанно ответил мастер. – Если нужно – авария или еще что – без разговоров выходят и в воскресные дни, и по праздникам.

Надежные парни.

– Люблю надежных парней, – сказал я с вдохновением и, распрощавшись с полупролетарием, поторопился покинуть его неуютную конторку.

Мне снова пришлось, наступив на горло собственной песне, потратиться на такси. В сыскной горячке я даже забыл о своем страстном желании промочить горло, а потому по ходу купил в киоске бутылку ледяного пива и оприходовал ее не торопясь, с достоинством, чтобы ушлый шоферюга не подумал будто везет какого-нибудь ханурика, страдающего похмельным синдромом.

Дом, в котором работала бригада ремонтников лифтов, мы нашли довольно быстро, потому что и я, и таксист были аборигенами и знали город как свои пять пальцев.

Расплатившись с водилой после непродолжительного спора, в котором мы выясняли сколько должен был показывать почему-то не включенный счетчик, я прогулочным шагом направился к подъезду, где стояла машина с изрядно выцветшей надписью на будке "Горлифторемонт". В кабине никого не было, дверь будки тоже оказалась заперта, и мне ничего иного не оставалось как отправиться на поиски передовиков производства по всем двенадцати этажам здания пешком, потому что и грузовой, и пассажирский лифты, понятное дело, не работали.

Бригаду я нашел на чердаке, в машинном отделении, возле огромного барабана подъемной лебедки. Чинно разложив на ящиках, застеленных газетами, харчи, четверо довольно крепких и еще не старых молодцев обедали. Быстро окинув взглядом их "стол", я невольно позавидовал заработкам лифторемонтников. Отварная курица, сырокопченая колбаса, свежие огурчики, картошка-фри, бутерброды с красной икрой, кофе… – и почему я, дурачина, не нашел такое клевое место до создания нашего агентства? Работал бы сейчас спокойно, не оглядываясь по сторонам и не бегая, как заяц, по городу, чтобы обрубить возможный "хвост". Ан, нет, потянуло на приключения…

– Здравствуйте! – преувеличенно бодро сказал я, улыбаясь как можно шире.

Ремонтники как по команде прекратили жевать и уставились на меня словно на свежее птичье дерьмо, неожиданно ляпнувшие на их импровизированный стол.

– Я из редакции… – Мне опять пришлось прибегнуть к трюку со своей "липой", чтобы успокоить слесарей и не нарушить им процесс пищеварения.

– У нас обед… – буркнул один из них, мужик лет под сорок, видимо, бригадир – смуглый, с уже наметившимся животиком, похожий на цыгана.

– А, товарищ Храпов! – шумно обрадовался я и поторопился запихнуть "ксиву" в карман. – Вот вы мне и нужны. Обед – это хорошо. Лучше всего брать интервью в перерыве, когда никто никуда не спешит. – Я решительно достал диктофон.

– Храпов – это я, – негромко, но веско, сказал парень моих лет с бицепсами культуриста, которые не могла скрыть даже грубая роба.

– Ах, извините! – Я скалился так слащаво, что меня самого едва не стошнило. – Ошибочка вышла. Ну, ничего, главное я вас нашел. И Алевтина Михайловна, и старший мастер говорили, что ваша бригада – одна из лучших… – Я плел черт знает что, а ремонтники пялились на меня с остолбенелым видом, не в состоянии сообразить, что им делать дальше – или вышвырнуть этого шустрого писаку на лестницу, или все-таки дать интервью; как на меня, так мне было все равно; главное свершилось – контакт состоялся.

– Покажи документы, – решительно прервал мой словесный понос Храпов.

Момент был щекотливым. Я знал, что Маркузик дока в электронике, а вот чего он стоит как изготовитель фальшивых документов, мне еще убеждаться не приходилось. А даже при не очень внимательном взгляде на ремонтников можно было не сомневаться, что в случае прокола с ксивой их "доводы" в моей несостоятельности могут оказаться чересчур вескими.

Изобразив обиду, я достал запечатанное в пластик удостоверение и протянул его Храпову.