Безоружна и очень опасна

Между тем идут дни, Багров нажимает, чтобы я форсировал разговор с Ией. Игорь не решается, боится провалить дело. Она на него — ноль внимания, под резными предлогами уклоняется от встреч. То сказывается больной, то ужасно занятой, а то попросту не склонной к общению. Игорь считает, что это временное явление, говорит, что она еще помнит обиду, которую он нанес ей в Москве. Однако надо действовать, и здесь лучше всего использовать Надю, мать все же. Если уж она сама не сможет вразумить дочь, то пусть хоть подготовит ее к разговору с нами.

И вот как-то вечером, когда Ия ушла к себе смотреть видик, благо у нас набор кассет на любой вкус, а у Нади было приподнятое настроение, я выложил ей все как на духу. Откровенно говоря, я мало верил в успех, зная наши с Надей отношения, но, к моему удивлению, серьезно поговорить с дочерью она согласилась сразу. Может, просто под настроение попал, а может, подействовали мои слова о том, что от согласия Ии зависит и ее и наше благополучие. Конечно же, я несколько раз подчеркнул, что никакого риска ни для Ии, ни для Андрея Петровича нет. И потом, ведь речь идет всего лишь о планах, о намерениях сторон. Всегда ведь можно отказаться, если что-то не устроит партнеров.

Надя, не откладывая дела в долгий ящик, в тот же вечер провела с дочерью беседу. Я уже задремал над газетой, когда появилась Надя, выразительно посмотрела на меня и коротко бросила: «Она согласна». От неожиданности я вскочил с кресла, решив, что дело сделано, но жена быстро привела меня в чувство, добавив: «Поговорить согласна, время назначит сама».

Но и это был успех. Я тут же созвонился с Игорем, на его вопрос «когда?» ответил, чтоб в ближайшие дни он никуда не уходил из дома.

Ия не заставила себя ждать и уже на следующий день пригласила Игоря к нам на ужин. После чая мы втроем прошли в мой кабинет. Первым взял слово я, за мной выступил Игорь, Ия внимательно, не перебивая, слушала. По лицу девушки нельзя было определить ее отношение к тому, что она услышала. Когда мы полностью исчерпали тему, Ия нахмурилась. Мне даже показалось, что сейчас она даст нам, как говорится, от ворот поворот. Но она сказала другое:

— Вот что, ребята, хватит темнить, выкладывайте всю правду.

— Какую? — воскликнули мы в один голос. Ия улыбнулась, пристально поглядела на Игоря и спросила:

— Если честно, Игорек, ты все еще видишь во мне дурочку, которая гуляла с тобой в парке?

— Ну что ты, Ия, — запротестовал Игорь. — Я всегда относился к тебе очень серьезно.

— Не бери в голову, это все прошлое, и я не в укор тебе задала этот вопрос. — Ия легкими, пружинистыми шагами прошлась по комнате. Уселась на диван и продолжала: — Я согласна работать, но только с одним условием: на равных. Это значит, что мне должно быть доподлинно известно, какой идет груз, куда он идет и кто будет со мной рисковать. Ее требования были понятны, с ними можно было согласиться, если бы решал я или Игорь. Но мы не владели такими сведениями. В нашем деле каждый знал лишь свой участок работы — и ни на йоту больше. Поэтому Игорь сразу отмел претензии Ии на особое положение, объяснив, что она будет в курсе только тех задач, которые ей придется самой решать, и что в настоящий момент нам ее согласие нужно только в принципе. О деталях работы будет особый разговор и, возможно, в другом составе.

— Нет, — отрезала Ия, — кота в мешке покупать не намерена. Не хочу быть девочкой на побегушках. Будем считать вопрос закрытым.

— Постой, постой, — испугался Игорь, — зачем торопиться, ты ведь даже не представляешь, какой у тебя будет гонорар.

— Отлично представляю, — успокоила его Ия. — Но для меня главное — престиж. И уж если вы во мне заинтересованы, постарайтесь пойти на мои условия. — Она встала, давая понять, что разговор окончен. Мы тоже поднялись и стали прощаться, хотя я был в своем доме и просто оставлял Ию на ее территории.

— Скажи, есть ли у нас шанс договориться? — заискивающим тоном спросил Игорь, прежде чем за ним закрылась дверь.

Ия неопределенно пожала плечами:

— Зависит от вас.

Мы с Игорем вышли прямо-таки убитые. Что делать? Задание не выполнили, убедить ее невозможно. Взбалмошная, вздорная девчонка с отвратительным характером. Решили посоветоваться с Багровым, хотя прекрасно понимали, что никто не будет раскрывать перед ней карты и подставлять под удар все предприятие. Кто знает, что девице может взбрести в голову? Здесь наобещает нам с три короба, а приедет домой — и в милицию. Да и неизвестно еще, как Андрей Петрович себя поведет. Так что знать ей полагается почти ничего.

С Багровым встретились у него дома. Он недавно въехал в прекрасный двухэтажный флигель с видом на залив живет один, ведь, насколько мне известно, у него ни родных, ни близких. Мы устроились на большой террасе за круглым столом, на котором вмиг появились виски и фрукты.

— Ну, орлы, рассказывайте, в чем преуспели, — без обиняков пригласил он нас к разговору, видимо, поняв, что наш срочный визит — не от хорошей жизни.

Инициативу взял на себя Игорь. Он подробно описал нашу беседу с Ией и повторил условия, которые она поставила.

— Она что у вас, чокнутая? — глядя на меня, хмуро спросил Багров, успев уже сделать добрый глоток виски. — Шеф попросту уберет нас и будет прав. — Наполнив снова свой бокал, он вдруг встрепенулся и, сделав загадочное лицо, проговорил:

— А что, ребята, может, все же уступим женщине? Создадим легенду на все ее требования и выдадим ей как секрет огромной важности, разглашение которого карается смертью.

Это была гениальная идея. И как она не пришла мне в голову? Игорь тоже подивился простому выходу из положения. Откроем ей тайны наших дел. Что, проверять будет? А если даже захочет, то как она это сделает, ведь здесь все покрыто мраком.

Позвонили Ие, для большей убедительности говорил с ней сам Багров. Он сказал, что условия ее рассмотрены на большом совете фирмы и приняты. Вся информация, которая ее интересует, будет передана через известных ей лиц в ближайшее время.

Ия выслушала, сказала: «Прекрасно» и положила трубку.

Багров удовлетворенно щелкнул пальцами и пригласил нас поднять бокалы за успех и процветание фирмы. Это был пятый его заход, отметил я про себя машинально, зная, что Багров не пьянеет. Закалка отменная. Мы выпили.

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского, — торжественно провозгласил Багров. Интересно, что он хотел этим сказать?

С Ией договорились таким образом: она обрабатывает отца, обеспечивает получение товара в порту и доставку его к месту назначения. Если все оборачивается удачно, она получает интересующую ее информацию и двадцать пять тысяч долларов. В последующем вознаграждение будет увеличиваться. Пока работать будет в паре с Игорем. Он — здесь, она — там, в Москве. Связь через Валерия Сизова (он же Хромой), все его данные были ей вручены.

Вот уж никогда не думал, что придется быть в одной упряжке с падчерицей. Не знаю, радоваться этому или, наоборот, печалиться. Конечно, если она оправдает надежды шефа, то и мне кое-что перепадет. Ну, а ежели провалит, ей, конечно, несдобровать, пощады не будет, но и я в тенечке не отсижусь, выкинут на улицу. И это в лучшем случае. Скорее всего, просто уберут, чтоб помалкивал. И такой вариант вовсе не исключен. Ия в любой момент может расколоться, не случайно ведь, когда обговаривали условия участия ее в работе, пригрозила:

— Узнаю, что пудрите мне мозги, не обижайтесь, вся ваша команда будет горько плакать.

Вот и получается, что хожу я по острию ножа, а впрочем, наверное, не я один.

Не успел я как следует прочувствовать создавшуюся ситуацию, как она еще более осложнилась, вернее, стала загадочной и для меня просто непредсказуемой. Дело в том, что шеф неожиданно пожелал познакомиться с Ией и поговорить с ней. Багров сам провел ее к нему и почти час ждал за дверями кабинета, пока там шли переговоры. Время немыслимо долгое, если учесть, что хозяин обычно беседует с глазу на глаз с посетителем не более двадцати минут.