Остров Бешеного

«Явилась наглая жидовская морда!» — вдруг четко «услышал» Савелий, однако понять, кого так обрадовало появление Кондолизы, не сумел — вокруг было слишком много народу.

«Однако жива еще в США расовая и национальная нетерпимость», — язвительно подумал Савелий про себя и незаметно приблизился к группе, где стояли хозяйка, Кондолиза и ее спутник. В этот момент хозяйка как раз его и представляла:

— Крупный бизнесмен мистер Широши, — она повернулась к Позину, — а это, господин Широши, известный российский политолог Александр Позин. Думаю, что вам обоим будет интересно это знакомство.

— Нисколько не сомневаюсь, — любезно заметил Широши.

— Спасибо, мне тоже так кажется, — согласился Позин с чуть заметным поклоном.

— О Матвее Смирнофф, господин Широши, я вам рассказывала, а это — Сергей Мануйлов, его будущий родственник, с одной из самых уникальных и романтических профессий — спасатель, из Москвы!

Широко и дружелюбно улыбаясь, мистер Широши по-восточному низко поклонился и по-восточному церемонно поприветствовал обоих, прикасаясь к руке каждого обеими руками, после чего произнес на великолепном английском языке:

— Я не знаю, как благодарить судьбу и вас, очаровательная хозяйка, за то, что в вашем прекрасном и гостеприимном доме мне выпала честь встретить выдающихся людей России, страны, которая меня влечет с раннего детства, с того самого времени, когда я впервые прочел рассказы Чехова; Достоевским и Толстым я увлекся уже потом. И мне так хочется побывать в России.

Литературные пристрастия заезжего японца мало занимали коренных американцев, но русские выслушали его с почтительным вниманием.

Угощение, как справедливо предположила Зинаида Александровна, было довольно скудным. Вся трапеза состояла из овощных салатов, сандвичей и холодной ветчины, а на сладкое был предложен яблочный пирог. Приступив к кофе, гости начали задавать вопросы господину Позину, и светская вечеринка постепенно превратилась в вечер вопросов и ответов, то есть в своеобразный бенефис господина Александра Позина, который был представлен хозяйкой как «крупный политик и ученый-политолог в одном лице»…

Вначале посыпались вопросы о Путине. Высказывались откровенные опасения, что он, как бывший кадровый сотрудник КГБ, не сумеет устоять перед соблазном жесткой диктатуры и задушит слабенькую русскую демократию. Савелий по достоинству оценил, как ловко Позин вышел из положения, сославшись на знаменитого правозащитника и диссидента академика Сахарова, утверждавшего, что в первом управлении КГБ, где как раз и работал Путин, служат наименее коррумпированные и наиболее образованные люди России.

Вполне к месту Позин ввернул, что Путин первый после Ленина руководитель России, который свободно говорит на двух иностранных языках и к тому же убежденный рыночник. Аудитория внимала Позину вполне благосклонно. Но один краснолицый, с пышными пшеничными усами, грузный мужчина все никак не унимался:

— Мой дед родом с Украины. Он мне рассказывал, что за люди служили в КГБ. И я никогда не поверю, чтобы бывший сотрудник КГБ был искренним приверженцем свободы слова и свободной печати. Вот и этого вашего Лебединского, у которого собственный телеканал, арестовали…

На это Позин ответил, что в свое время лично он был против того, чтобы позволить Лебединскому практически в одиночку контролировать один из самых популярных российских телевизионных каналов, но тогда к его мнению никто не прислушался, как не прислушались к его совету и сейчас: он предлагал не оказывать на Лебединского грубого давления.

— Но, — с явным сарказмом добавил Позин, — давление на Лебединского дало обратный результат. Его четырехдневное заключение в знаменитую Бутырскую тюрьму, в камеру которой ему тут же доставили холодильник и телевизор, привлекло к его персоне такое внимание общественности, которого он бы, даже при самом большом желании, не добился ни за какие деньги. А тиражи его изданий и рейтинги его канала и радиостанции резко взметнулись вверх…

Естественно, возник вопрос и о притеснении бедных евреев. На что Позин ответил, что никаких проявлений антисемитизма на государственном уровне в России он не видит, после чего назвал ряд евреев, занимавших и занимающих в настоящее время высокие государственные посты, упомянув, в частности, многолетнего главного советника по вопросам экономики Президента Ельцина профессора Левинсона.

— Конечно, — согласился — Позин, — на бытовом уровне антисемитизм в современной России встречается, ну а где его нет?

— Что вы хотите этим сказать? — бросил ехидно кто-то из толпы гостей.

— Вы хотите, чтобы я вам напомнил нечто подобное про Америку? Извольте… Совсем недавно, летом девяносто девятого года, некий тип, вооруженный автоматом, проник в еврейский детский центр и в упор расстрелял там нескольких детей и воспитателей! — Позин сделал паузу, внимательно оглядел всех присутствующих американцев, стыдливо склонивших головы, потом с сарказмом закончил: — Такого в нашей, как вы пишете в своих газетах, бандитской России никогда не бывало! Конечно, у нас теперь есть не только собственные оголтелые коммунисты, но и берущие с ваших пример фашисты и даже сатанисты, но это та цена, которую приходится платить за демократию!..

То, как достойно вел себя Позин, изменило первоначальное мнение о нем Савелия. Видно, парень толковый, вопросов острых нисколько не боится, отвечает дерзко и не подлизывается к слушателям. Савелий подумал, что стоит навести справки о Позине у всезнающего Богомолова, которого он ожидал на свою свадьбу. Савелию не терпелось услышать, как Позин будет отбиваться от вопросов о коррупции в России. Что-что, а эти вопросы наверняка всплывут.

Как ни странно, Позин неожиданно сам перешел в наступление:

— Скажите, кто из вас знает, из каких поступлений складывалась доходная часть бюджета СССР? — хитро прищурившись, спросил он, как Хазанов, потирая одной рукой палец другой руки.

— От экспорта нефти, — неуверенно предположил пышноусый внук украинца.

— Верно! Из экспорта энергоносителей и продажи алкоголя. Так вот, какая надобность была в том, чтобы эти доходные отрасли немедленно приватизировать? — Позин картинно развел руками. — Я спрашивал нашего бывшего Президента Ельцина, как это произошло. Он говорил, что его убедили в том, что новые владельцы оснастят выгодные отрасли новейшим оборудованием, да к тому же будут платить огромные налоги. На деле же вышло совсем по-другому. А все дело в том, что наш бывший Президент вовсе не был светочем экономической мысли.

А далее Позин показал себя во всем своем блеске. Он признал, что коррупция пронизывает все российское общество сверху донизу.

— Но в чем причина, господа?.. — Он вновь обвел взглядом всех слушающих.

— Сейчас я пишу обо всем этом большую статью, и если вам интересно, то я позволю себе тезисно изложить ее содержание.

— Это было бы очень интересно! — ответил за всех Широши.

— Спасибо! — кивнул Позин в его сторону. — Нас несколько десятилетий убеждали в том, что в нашем обществе вырос новый и невиданный образец человеческой породы — гомо советикус, для которого материальные блага стоят на втором месте, а на первом месте — борьба за построение всеобщего светлого будущего…

— Точно! — воскликнул вдруг американский украинец, чем вызвал у многих улыбку.

— Так вот, — продолжил Позин, — эта идея была насквозь ложной! И когда Горбачев высказал в высшей степени странную для профессионального юриста мысль: «Разрешено все, что не запрещено законом», то все пороки, подавляемые в советском человеке десятилетиями, в первую очередь эгоизм и стяжательство, вырвались наружу. А никакого контроля со стороны государства и закона не было. Ушлые деловые люди этим в полной мере воспользовались и быстро разбогатели. И, как вы сами понимаете, воплощением честности и порядочности они не были. Но вы вспомните: не так ли, например, происходило накопление первоначального капитала в Америке?

И тут присутствующие одобрительно загудели. Но один, откровенно семитского вида джентльмен объявил: