Крестный: Шестерка бьет туза

Валету, чей автомат оснащен оптическим прицелом, предстояло непосредственное уничтожение Рустика. Сразу же после взрыва Валет, высунув из окна машины ствол, поймал в оптический прицел Рустика, силящегося подняться, прошил его короткой очередью. Удовлетворенно сплюнув, занялся охранником убитого.

Тот, выхватив из заплечной кобуры пистолет, пытался прикрыть своего шефа... Сделав пару выстрелов по «девятке», из которой велся огонь, он упал замертво, сраженный автоматной очередью...

Рустик же не спешил оставлять этот мир! Валет хладнокровно наблюдал, как тот корчился в конвульсиях... Наконец он затих.

«Кажется, готов», – подумал Валет и для верности дал еще одну очередь, целясь в голову Рустика. Тот завалился на бок...

В следующий момент послышались пистолетные хлопки, и по крыше «девятки» забарабанили пули. Это были выстрелы охранников, стрелявших из окон подъезда.

– Сматываемся отсюда! – заорал Валет.

Вся операция от взрыва до отхода заняла секунд двадцать. Все это время водила «девятки», жутко нервничая, постоянно давил на педаль газа, заставляя машину рычать, как зверь.

Едва услышав команду Валета, он тут же плавно отпустил выжатую педаль сцепления, и «девятка», взвизгнув шинами, сорвалась с места и помчалась со двора на большой скорости.

Машина вырвалась из арки, чуть не сбив возвращавшегося с прогулки бородатого мужчину с собачкой.

Повернувшись к Валету, Трефил поинтересовался:

– Как Рустик?

– Исполнен, – коротко ответил тот.

Помчавшись по улице Соляной – на ней располагался дом, во дворе которого только что велась стрельба, – «девятка» свернула в переулок и вылетела на Ленинский проспект. На большой скорости проехав около километра, она свернула на улицу Малиновского и, углубившись в квартал, остановилась.

Здесь киллеры действовали быстро: вынув из карманов носовые платки, они тщательно протерли оружие, убрав с него отпечатки пальцев, а также дверные ручки. Шофер протер руль и рычаг скоростей, забрал пачку сигарет «LM».

Бросив оружие в машине, все трое покинули ее и, дойдя до перекрестка, свернули на соседнюю улицу, где их ждал другой автомобиль – белые «Жигули» шестой модели. Троица уселась в него и продолжила свой путь в сторону Заводского района, где один из частных одноэтажных домов стал конечным пунктом их назначения в эту ночь.

Около трех ночи, когда киллеры находились в означенном месте – дом располагался на улице Буровой, на окраине города, – Валет, сняв телефонную трубку, набрал нужный номер.

– Алло, шеф, это Валет. Наш кавказский друг скоропостижно скончался...

– Нет, мужики, я не согласен, – сказал Потапов и, хлопнув по листку бумаги, лежащему перед ним, отодвинул его от себя.

– Ну почему? – спросил один из двух мужчин, сидящих напротив.

Это был молодой человек возраста Потапова, лет тридцати – тридцати пяти, высокий, худощавый, с коротко стриженными светлыми вьющимися волосами. На его красивом, несколько высокомерном лице отразилось удивление.

Рядом с ним сидел мужчина гораздо старше его. На вид ему было лет пятьдесят. Это был невысокий, плотный, слегка раздавшийся с годами человек, в котором все же угадывалось спортивное прошлое.

– Потому что, Андрюша, под такую филькину грамоту я денег не даю, – проговорил Потапов. – Это не бизнес-план, это даже не подобие бизнес-проекта, это какие-то дешевые бизнес-фантазии, изложенные на бумаге.

– А что ты от меня хочешь? – проговорил парень, которого назвали Андреем. – Я же не бухгалтер. Я спортивный функционер.

– Ты Андрей Голиков – директор спортивного клуба «Большой ринг», в твои обязанности входит не только организация спортивных мероприятий, но и предпринимательство. Я, как президент этого клуба и главный финансист его, хочу, чтобы ты, как директор, не только тратил деньги, но еще и зарабатывал их.

– А я что тебе предлагаю? Здесь же написано, – Голиков ткнул пальцем в бумажку, лежащую перед Потаповым, – что после реконструкции спортивного комплекса, в котором расположен клуб, у нас будет кафе, платная автостоянка, платный тренажерный зал. Сергей, ты, ей-богу, становишься занудой, как твой банкир, этот самый Ламберт. Тот с меня стал за каждую копейку отчет требовать.

– И правильно делает, – жестким тоном проговорил Потапов. – Что ты мне здесь написал?

Потапов снова подвинул к себе бумагу.

– Кафе – одна строчка, сумма, тренажерный зал – опять одной строчкой, сумма. Какой нормальный человек даст под это деньги? – спросил он. – Мне нужна точная смета, где указано конкретно, куда и на что пойдут деньги. Я уж не говорю о реконструкции самого здания. Здесь просто необходимы строительные чертежи и документы. Мы уже достаточно давали вам денег по первому вашему требованию, больше такого не будет. За последний год мы потратили на вас немало!

– Но есть же и результаты, – вмешался пожилой мужчина. – Ребята сколько наград завоевали! Трое наших боксеров – реальные кандидаты в сборную.

– К тебе, Василий Леонидович, претензий нет, – ответил Потапов. – Молодец, хорошо работаешь. Я видел твоих парней, крепкие ребята, перспективные. – Он снова посмотрел на Голикова и сказал: – Все, о чем я говорил, касается в основном тебя, Андрей. Кстати, о Ламберте. Он мне вчера снова звонил и жаловался, что ты до сих пор не дал ему отчета о потраченных деньгах за прошедший год.

По лицу Голикова пробежала тень.

– Говорят, теперь ты разъезжаешь на «седьмом» «БМВ», – произнес Потапов, пристально глядя на Андрея. – И у тебя в кабинете сделали евроремонт, обставили его итальянской мебелью.

– Я же не могу ездить на «Запорожце», – оправдывался Голиков, – и сидеть на табуретках. Мои партнеры меня не поймут...

– Я думаю, кто тебя точно не поймет, – произнес Потапов, – так это твои дружки, с которыми ты по баням и ресторанам шастаешь. Это правда, что ребята Леонидыча на соревнованиях в Берлине питались бутербродами и чай с помощью кипятильников себе готовили? Экономили каждый доллар, хотя денег на эту поездку мы выделили достаточно.

– Это была случайность, техническая неполадка. Ты что, теперь за мной следишь, что ли? – В голосе Голикова звучала обида.

– Смотри, Андрюша, – хмурясь, предупредил Потапов, – за каждую копейку отчитаешься. Если вскрою серьезные растраты – пеняй на себя.

Потапов перевел взгляд на сидевшего молча Леонидыча, который медленными сильными движениями потирал свои большие руки с выбитыми фалангами пальцев.

– А ты что молчишь, Леонидыч? – спросил Потапов.

– А что мне говорить-то, – угрюмо произнес тренер, – мое дело – ребят тренировать и чемпионов готовить, а бабки считать – это ваша забота...

– Дело у нас с тобой одно, – не согласился Потапов.

– А я и стараюсь, – сказал Леонидыч, – по мере своих сил. Всю жизнь этим занимаюсь, из вас вот мастеров спорта сделал. А вы выбились в люди и теперь помогаете мне. А в бухгалтерии я никогда силен не был.

На столе у Потапова зазвонил телефон. Сергей потянулся к трубке:

– Да, слушаю.

– Сергей Владимирович, с вами хочет говорить некто Лепешев Павел Николаевич, – сообщила секретарша.

– Лепешев, – нахмурился Потапов, вспоминая, кто бы это мог быть. – Павел Николаевич... Это случайно не директор Боровиковского карьера?

– Он самый, – подтвердила Вера.

На лице Потапова появилось напряженно-задумчивое выражение.

– Он сказал, что хочет?

– Нет, сказал, что надо с вами поговорить.

– Хорошо, соедини меня, – приказал Потапов.

Через секунду в трубке послышался твердый глухой голос мужчины средних лет.

– Здравствуйте, Сергей Владимирович, – начал Лепешев.

– Здравствуйте, Павел Николаевич...

Потапов нахмурил лоб, вспоминая, когда в последний раз видел этого высокого грузного мужчину со слегка одутловатым красным лицом, пышной седой шевелюрой, зачесанной назад, и маленькими, синего цвета, пронзительными глазками. Они встречались всего несколько раз на каких-то областных экономических совещаниях.