Операция "Паритет" (СИ)

Что-то я отвлёкся. Старею. Пора в запас. Но потом...

Не так. Что не так? Прогоняю ещё раз. Ещё раз. Что не так? Квартира не была оборудована. Или была? Я бы заметил бы микрофоны, установленные в комнате? Заметил. Лазерный микрофон из дома напротив? Вероятность мала. Что же? А второй немец? Второй. Что тебе про него известно? Что он раньше был сотрудником госбезопасности ГДР. И всё. Был законсервирован на случай атомной войны. Это если бы Россия стала воевать с НАТО. Почему именно его вытащили из архива? Почему? Да, потому что тот, кто планировал операцию и у кого он был на связи, знал, что с ним можно иметь дела. А не предатель ли он? Предатель - разработчик?

Командир сказал, что разрабатывали какие-то юные дарования, которые и в "поле" не были ни разу. Теоретики-компьютерщики. Эти сейчас в моде. На коне. А я - под конём. И он делает со мной всякие извращённые штуки.

Значит, не разработчик. У нас, после ухода ГСВГ на Родину, половина населения ГДР ходила в агентах. Немецкие расстояния для русского - ерунда. Поэтому любого агента можно перебросить меньше чем за сутки из одного конца страны в другой.

Кто-то подсказал разработчикам расконсервировать именно этого. Почему?

У него мог быть микрофон. Включенный мобильный телефон. Ланге - не опытный оперативник. У него было при себе, ни сканера, для обнаружения объектов негласного аудио- и видеофиксации, ни "глушилок" для звука и видеозаписи. Он и сам действовал как дилетант. Дочь на дело притащил. Вместо того, чтобы спрятать в самой глухой дыре.

Дочь вряд ли уехала. Ждёт тела отца, чтобы потом похоронить. Гражданские. Они могут действовать шаблонно. Уверен, что моего совета она не послушала. Эх, Инна, Инна! Сирота. И родилась чёрт знает, как и помрёшь тоже. Дурочка.

Темнеет. Ночь. Можно и патруль нарваться. Спать надо. Только, вот, "зелье" не даст уснуть. Да, и идти в мотель с такой вот походкой - сразу засветиться. Эти граждане смотрят телевизор. И привычка сообщать в полицию обо всех подозрительных вещах - инстинкт на уровне генов.

Еду, еду. Перестроил радио и телевизор на местные волны. Про события в Лейпциге упоминают как о второстепенном событии. Без фото. Просто, что турецкие контрабандисты наркотиков делят сферы влияния. Пострадали иммигранты из Турции. Полиция переворачивает кварталы с приезжими. И это хорошо. Порядок наведут. Порой встречает сопротивление от проживающих там. Задержано уже несколько подозрительных, в том числе и нелегалов, изъято нелегальное оружие, несколько килограммов наркотиков.

Знали бы турецкие мафиози, кто виноват в этой заварухе, так распустили бы на тоненькие полоски.

Под утро добрался до Берлина. Дороги пусты. Молодёжь уже угомонилась. Это в Лейпциге молодые люди любят куролесить всю ночь напролёт, особенно в студенческом городке. В Берлине же публика солидная. Неспешная. Всё по распорядку. Подъём-отбой.

Пользуясь, случаем, объезжаю квартал, где жила семья Ланге. Отец и дочь. В квартале тихо. Медленно еду мимо дома, где живёт Инна. Вот её машина. Значит, не уехала. Людей нет на улице. Можно и сейчас к ней вломиться в квартиру. Только, где гарантия, что там нет засады?

Нет такой гарантии. Нет.

Расположимся неподалёку. Посмотрим как она будет выходить из дома. Света в окнах нет, значит, должна выйти из дому до полудня.

Час. Два. Курю. Сильно не пью воду. В туалет бежать некуда. Только в бутылку. Потом - в урну. Много выходить нельзя. Подозрительно. Протираю гематомы. Тампоны с алкоголем к ранам. От меня уже пахнет как от спиртовой бочки.

Действия кофеина заканчивается. Адреналин уже давно разложился. Сон и боль накатываются коктейлем. Можно сидеть часами неподвижно на месте. Умею. Учили. Боль свербит. Всё-таки рёбра пострадали и ключица тоже. Сумели я оказать сопротивление, в случае нападения? Мне только хулиганов не хватало.

Пошёл к урне, выбрасывать мусор.

А вот и гости. Только что-то он слишком демонстративен. Вроде как и прячется от глаз. Но так не делают.

Отсекает путь к машине. Походка не хромая. Не мальчик, что в меня стрелял. И не девочка. Стоит выгодно. Фонарь светит ему в затылок, мне - в глаза.

Рёбра болят. Мгновенно ствол не вытяну. Поиграем. Усыпим внимание. Припадая чуть больше чем обычно, двигаюсь к машине, беру чуть вправо, чтобы скрыть, когда буду доставать пистолет.

Незнакомец развёл руки, показывая, что они пусты. Ну, это для малолеток.

- Поговорим, мужчина?

Голос Командира. И это его выражение - "мужчина".

Чёрт знает, какую сигарету по счёту в рот, прикуриваю, стою полубоком.

Молчу. Поймали меня. Быстро. Если уж Генералу меня поручили ликвидировать, значит, всё... Кто-то сказал, что смерть - венец жизни. У некоторых он терновый. Вот только мне умирать-то не хочется.

- Не танцуй. Барышников из тебя сегодня никудышный. Идём в твою машину.

Стою. Молчу. Понимаю, что в машине шансов у меня почти не будет. Да, и не зайчик я, чтобы всю жизнь бегать. Предприятие мне выдало выходное пособие. "Уход" на пенсию. Не думал я, что так будет. Именно вот так...

- Сядь в машину. Полчаса наблюдаю за тобой. Ты выкурил четыре сигареты. Эта - пятая. Выпил бутылку, наверное с кофеином. На месте сидеть не можешь, тампоны прикладываешь. Походка как у клоуна на сносях. Если бы я пришёл с другой целью, то у меня было много времени. Даже сейчас, сел бы в машину, вздохнул, а выдохнул бы у Пети. Ну?

Молча иду к машине. Там у меня ещё пистолет.

- Садись на пассажирское сиденье. Рёбра болят. Поэтому руки на панели держи. Правую руку сверху.

Не говорю ни слова. Обхожу его. Сел как он сказал. Думай. Считай ситуацию. Хочешь умереть? Нет! Сна нет. Адреналин. Боль ушла.

Шеф сел сзади за мной.

- Говори, коль за разговорами пришёл.

- Ты это мне расскажи.

- В "кондуктора" набрал выпускников ПТУ?

- Не понял.

- Меня тут группа школьников пыталась "уволить".

- Давно?

- Несколько часов назад. Не "включай дурака". Не оскорбляй мой мозг. Ты с "билетом" пришёл? Выписывай.

- Не за тобой я пришёл. Поговорить.

Фраза как-то недосказана. Повисла в воздухе.

- И ещё что-то?

- Это уже второй вопрос. Он будет вытекать из первого. Зависит от ответа.

- Спрашивай.

- Если коротко, то просто - что за ерунда?

- Не понял.

- Сижу в Париже, пью кофе. Вроде как должен куда-то лететь, что-то делать. Тут телеграмма, звонки, интернет взорвался. Короче, отменяется всё, ЧП! На связь не вышел. Информации нет. Разыскивается полицией как наркоторговец. Приказ - разобраться, доставить на домой, "хвосты зачистить". В случае невозможности, информацию и деньги доставить в Центр, тебя - "уволить" задним числом.

- В анус стрелять будешь?

- Всё шутишь?

- Плачу. Рыдаю. Давай. Стреляй. Пистолет с глушителем. Стреляешь через спинку сиденья. Кровь на тебя не попадает. Вытираешь ручку двери, ты, кстати, в перчатках. Потом забираешь коврик из-под ног. Там остались отпечатки ботинок. Коврик - в воду. Концы в воду. Время есть на последнею сигарету?

- Ручки на панели держи. Без сигареты обойдёшься. У меня слёзы навернулись от твоего эпилога.

- Так чего ты ждёшь?

- Правды.

- Тогда слушай. Включи диктофон.

- Рассказывай.

Кратко, внятно, без эмоций, только факты, хронометраж, сухой рапорт. Рассказал и про Инну, и почему сюда приехал. Чтобы встретить исполнителей.

- Вот такие у тебя подчиненные. Толком даже выполнить задание не могут.

Немного помолчав, Потапыч ответил:

- Это не мои люди. Таких я не знаю.

Не видел его лица. Похоже на правду.

- Информация осталась?

- Осталась. Для резервного канала.

- Почему на связь не вышел, почему мобильник заблокирован?

- Я же считаю, что меня списали. Вот и выключил.

- Поехали домой.

- Не могу, генерал. Не могу.

- У меня приказ.