Контролер

Впрочем, странности тут же и закончились. Кадрированная (кастрированная, как грубо говорят военные) рота численностью аж в семь штыков, вместе с самим командиром, была прикомандирована к штабу арбатского военного округа и размещалась в Сокольниках, так что воин-забайкалец Зяблицын В.В. спокойненько жил дома у папы с мамой на Новослободской и ежедневно добирался до своего персонального отдаленного гарнизона на метро с одной пересадкой. Не вижу в этом ничего удивительного, по рассказам старших товарищей, во времена оные, среди московского генералитета, было очень модно направлять собственных отпрысков служить, черт знает куда, подальше, предварительно переведя это самое «черт знает» поближе к дому и маминым котлеткам.

Ротой Вася командовал долго, почти целый год. За это время повзрослел, набрался опыта и женился по страстной любви на девушке из простой семьи, папа которой имел на погонах ровно на одну звезду больше, нежели Зяблицын-старший, и проходил службу на какой-то незначительной должности все в том же генштабе. На основании всего вышеперечисленного, где надо решили, что он достоин, и направили куда надо, учиться на разведчика.

В 1989 он закончил обучение и был направлен, невзирая на высоких родственников, подальше от Москвы. В Стокгольм. Через два года вернулся и почти тут же укатил во Францию. Потом были Греция, Египет и почему-то Панама. В 1998 году папу уволили со службы по возрасту, а тестя разбил инсульт. Вася тут же перестал кататься по миру, как путешественник Миклухо-Маклай в погонах, и на долгие полтора года осел в Москве. За это время успел (сердцу не прикажешь) разлюбить осиротевшую жену и развестись с ней. Снова полюбил и опять женился на девушке из скромной военной семьи. Начало нового века Вася Зяблицын, извините, Вадим Островский встретил в Южной Америке.

Проработал он там без особых взлетов и падений, в основном, на «паркете» пять лет, вплоть до провала операции против Режиссера, до сих пор не пойму, с какого такого перепуга его назначили ей руководить. Потом был отозван на Родину. К тому времени его тестя номер два с некоторым треском и вонью попросили куда подальше со службы, вот с зятьком и обошлись исходя из принципа «не важно, ты шубу украл или у тебя украли».

Пару лет после этого трудился «классной дамой», то есть курировал подготовку очередной популяции российских военных разведчиков. В 2007 уволился со службы и сразу же разлюбил жену номер два. При разводе великодушно не стал делить совместно нажитое, а просто ушел, оставив бывшей трехкомнатную квартиру улучшенной планировки в Беляево и автомобиль марки «Жигули» девятой модели 1997 года выпуска. Чтобы не остаться без крыши над головой, снял скромную двухкомнатную квартиру на Пречистенке (это возле Остоженки, если кто не в курсе), прихожая в которой ненамного уступала по площади оставленным хоромам на юге Москвы. Дабы сэкономить на общественном транспорте, приобрел подержанный «мерседес» 2006 года разлива. В начале 2008 года получил лицензию и стал работать частным детективом. В том же году, видимо, чтобы не тратить зря деньги за аренду, выкупил снимаемую жилплощадь.

С тех пор живет скромно, посещая рестораны не чаще двух раз в сутки и казино – раз в неделю. В промежутке между всем этим умудряется даже заглядывать в фитнес-центры. В 2007 разок-другой посетил зал на Академической, с тех пор больше там не появлялся.

Что еще? Да, ничего особенного. Обычная жизнь простого военного в отставке: кабаки, бабы, тачки, скромная (ровно в два раза больше моей) пенсия. А, вот, с 2007 года пять раз выезжал за рубеж, причем, как по загранпаспорту на собственную фамилию, так и по дипломатическому, выписанному на некого Островского и утерянного им еще в 2006 году. Очень странно, что этот паспорт не был аннулирован. Дальше: адреса, некоторые персоналии, номера телефонов. Будет, над чем поработать.

В конце подборки отдельным пунктом было выделено, что за прошедшие годы НИКТО НИ РАЗУ не сделал, НИ ЕДИНОГО запроса по данному персонажу, ни наша служба, ни какая другая. Как говорится, помер Максим, и хрен с им...

– Что дальше?

– А дальше они оба начали сопеть, как будто передвигали мебель. Потом она застонала и сказала, что ей хорошо.

– Ценная информация. А что сказал он?

– Что ему тоже очень здорово и попросил кофе с коньяком.

Заседание штаба общества обманутых вкладчиков проходило на Преображенке. Утром Костя с Женей встретили клиента у офиса, провели с ним весь день, понаблюдали за ним, послушали – волковские ребята установили «клопов» в обоих его офисах: на Пресне и на Электрозаводской. Вечером Берташевича с Сироткиным сменил Шадурский, проводил того до места ночлега и остался там.

Из всего этого вырисовывалось следующее: в 9.52 клиент подъехал к своему офису на Пресне. Причем, не один, а в компании с сексуального вида брюнеткой лет двадцати пяти на вид, собственной секретаршей. (Пирожкова Надежда Сергеевна, 1972 года рождения, москвичка, разведена, детей не имеет, проживает на Открытом шоссе рядом с метро «Улица Подбельского»). Вызывает интерес тот факт, что передвигались они не на «Вольво», а на подержанной «Нексии» цвета несвежего винегрета, зарегистрированной на всю ту же Пирожкову Н.С.

В 10.12 красавица Надежда заказала по телефону пиццу, которую подвезли через сорок минут. В 11.30 секретарь зашла в кабинет к шефу и они «начали сопеть»... В 12. 25 он закончил пить кофе, сообщил дамочке, что убывает на встречу с клиентом и вернется часа через три, после чего покинул офис. Проверился и сел в машину. Доехал до метро «Станция 1905 года», оставил там машину, снова проверился и нырнул под землю. В 12.52 вышел на станции «Электрозаводская», немного прошелся пешочком, любуясь витринами, и в 13.07 вошел в собственный офис номер два по адресу: Барабанный переулок, дом двенадцать. Пробыл там два часа тридцать пять минут. Все это время ерундой типа сопения с дамочками не занимался (ну, не было там никаких секретарш), а упорно работал: звонил и договаривался насчет транспорта на послезавтра, обеспечения охраны какой-то загородной базы, доставки туда продуктов и подготовки к «заезду контингента», отправлял и принимал факсы. Минут за тридцать до ухода ему позвонил какой-то Сева, и клиент упорно торговался с ним из-за стоимости «оборудования». Сошлись на пятидесяти, предположительно, тысячах, непонятно, в какой валюте.

В 16.32 вышел из метро «1905 года». В 16.42 вошел в итальянский ресторан возле зоопарка, где его ожидала все та же Наденька. До 17.35 они обедали. В 17.49 вернулись в офис и почти сразу же принялись сопеть. В 17.57 клиент возжелал кофе с коньяком, который и был ему подан в 18.10. В 18.30 в офис пришла клиентка и до 19.13 выслушивала доклад детектива о проделанной работе. Кабинет опять наполнился сопением и стонами, на сей раз, они звучали в записи. С 19.13 до 19.18 дамочка взволнованно и матом выражала мнение по поводу состояния нравственности собственного супруга, ни разу при этом, не сбившись и не повторившись в выражениях. Даже стало немного завидно. Потом она успокаивала нервы с помощью виски, кофе и еще раз виски. В 19.42 ей была представлена смета на выполненные услуги. В 19.51 супруга-рогоносица испросила еще виски, потом расплатилась и отчалила.

В 20.14 засобирались из офиса и клиент с Надей. В 21.35, заскочив по дороге в супермаркет, добрались до ее дома на Подбелке. В 22.16 приступили к позднему ужину с выпивкой. В 23.21 ушли в спальню. До разного рода глупостей на сей раз дело не дошло, просто легли и заснули. Умаялись, знать, за день, сердечные. Все.

– Какие будут мнения? – поинтересовался я Берташевича с Сироткиным и устроившегося чуть в отдалении от них Крикунова. Что интересно, рассаживались все они рядом друг с другом, а потом эти двое как-то незаметно от Киры отодвинулись.

– Наденька... – мечтательно промурлыкал Костя и тут же показал руками, какая она, эта самая Надежда. – Когда все закончится, заберу к себе, на Дальний, – и добавил простодушно: – Все равно, Островскому она уже не понадобится.