Операция «Тень»

19

Игра закончилась за полночь. Выигрыши и проигрыши в общем уравновесились, так что игроки остались практически при своих; Корин выиграл доллара три-четыре. Воспользовавшись репликой Уэстбери, он пытался продолжить разговор об Уинвуде, но его никто не поддержал, после чего игра потеряла для него всякую привлекательность.

В своей комнате он включил настольную лампу, уселся за стол. Сорвав обертку с сигаретной пачки, он разделил ее на несколько частей, написал на каждом обрывке имена: Эстерхэйзи… Лэддери…

Фитурой и так далее, всех частей замка Везенхалле. Целый час он сидел за столом, передвигая импровизированные фишки то так, то эдак, составляя из них квадраты, треугольники и пирамиды в проекции.

Наконец он со вздохом смял кусочки бумаги, сжег в пепельнице и, не раздеваясь, прилег на неразобранную постель.

Сегодня все равно не уснуть… Информации как будто бы и немало, а до целостной картины далеко. Не хватает связей, объединяющих стержней…

Корин протянул руку, выключил лампу. За окнами Везенхалле падал пушистый рождественский снег. Наблюдая за снежинками, кружащимися в свете наружных фонарей, Корин незаметно задремал.

Его разбудил неопределенный звук, такой тихий, что Корин сначала не понял, существует этот звук наяву или является порождением спящего сознания. Звук повторился, потом через равный промежуток времени еще раз. Телефонный звонок? Но все телефоны в Везенхалле отключили. Хотя нет, стоп: в день прибытия Корина дворецкий говорил ему, что телефон в холле работает. По отдаленности звука можно предположить, что звонит именно этот аппарат. Любопытно, кого же вызывают к телефону в… Корин посмотрел на слабо фосфоресцирующий циферблат часов. В четверть пятого утра?

Правда, если звонок из Америки, ничего удивительного: о разнице во времени часто забывают.

Примерно через полторы минуты как будто послышалось шарканье шагов в коридоре, затем приглушенный разговор, но и эти звуки балансировали на грани слышимости, а дальше и вовсе все стихло.

Томительно тащились секунды, десятками, сотнями – часы на руке Корина отчетливо стучали в тишине в такт его мучительным колебаниям, им вторил мерный солидный ход напольных часов.

Выйти или хотя бы выглянуть в коридор?

Но там постоянно горит тусклый свет, Корина могут увидеть, и тогда… Что тогда? Или этой опасностью можно пренебречь в надежде узнать нечто важное?

Корин не успел принять решение.

Нервный пульс его мыслей был прерван душераздирающим женским воплем. Казалось, все страдание ада воплотилось в этом бесконечном заходящемся крике.

Рывком распахнув дверь, Корин выскочил в коридор.

Определить, откуда доносится крик, перешедший уже в хриплый вой и начинающий захлебываться, было нетрудно: из-за единственной приоткрытой двери, двери комнаты Эммета Уинвуда. Корин рванулся туда, а навстречу ему запрыгало яркое пятно света электрического фонаря: кто-то спешил с противоположной стороны. Корин автоматически уклонился с линии луча и скорее угадал, чем узнал лицо Джона Уэстбери. Плечом к плечу они влетели в комнату Уинвуда и замерли на пороге.

Эммет Уинвуд, как и полагается джентльмену ранним утром, лежал в своей постели, укрытый одеялом до подбородка. Но едва ли он мирно спал: чтобы догадаться об этом, достаточно было взглянуть на искаженное болью и ужасом лицо Коретты Уинвуд, застывшей на коленях у кровати. Последние отчаянные хрипы еще вырывались из ее надорванного криком горла.

Уэстбери быстро шагнул вперед, бесцеремонно отстранил Коретту, отдернул одеяло и попытался нащупать пульс на руке Уинвуда. В эту секунду Корин молниеносно оглядел комнату, с первого взгляда не заметив ничего необычного – только на тумбочке у изголовья кровати стояла пустая рюмка, а возле нее – небольшой стеклянный флакон, до половины заполненный прозрачной жидкостью.

Снаружи флакон был упакован в аптекарский пластик – тоже прозрачный, в синих разводах и подписях. Сверху пластиковая упаковка была сорвана примерно на две трети, недостающей части на тумбочке Корин не увидел.

Уэстбери отпустил руку Уинвуда, бессильно упавшую на постель, посмотрел на Корина.

– Он мертв, Торникрофт.

Тревога охватила замок со скоростью пожара в давно высохшем лесу. В дверях уже толпились полуодетые, заспанные обитатели Везенхалле: последними подбежали дворецкий и экономка с первого этажа и леди Брунгильда, чьи апартаменты находились дальше прочих от комнаты Уинвуда. При других обстоятельствах можно было бы посмеяться над тем, как забавно она выглядит в ночном колпаке и длиннополом халате.

Барон Эстерхэйзи задал неоригинальный вопрос:

– Что случилось?

– Не входите в комнату! – рявкнул Уэстбери. В его голосе появилась неожиданная непререкаемая властность. – Мистер Эммет Уинвуд мертв, вот все, что я сейчас знаю.

– Убийство! – ахнула Рамона Лэддери.

– Почему вы решили, что это убийство? – прищурился Уэстбери.

– Подождите, подождите, – рассудительно сказал барон Эстерхэйзи. – Давайте не будем вести себя как при ловле карманника на восточном базаре, так мы ничего не добьемся. Прежде всего нужно увести отсюда миссис Уинвуд.

Это было видно и без слов барона.

Коретта выглядела невменяемой, рот ее дергался, глаза вылезли из орбит, слюна текла на светло-зеленую пижаму. Корин с помощью лорда Фитуроя отвел ее в спальню, смежную с комнатой Уинвуда, уложил в постель. Экономка принесла успокоительное лекарство, после нескольких тщетных попыток удалось заставить Коретту проглотить три таблетки, и она затихла, всхлипывая время от времени.

– Ну, а теперь, – барон обратился к Уэстбери, – рассказывайте.

Тот пожал плечами.

– Мы с Торникрофтом опередили вас на секунду или две, наши комнаты ближе.

Что до трупа, я не врач… Но признаков насильственной смерти нет.

Корин машинально отметил употребленный Уэстбери чисто полицейский оборот речи.

– Бог мой, – пробормотала стоявшая позади всех леди Брунгильда. – В моем доме…

– Это убийство, – с истерической настойчивостью повторила Рамона.

– Замолчи! – огрызнулся Огден Лэддери.

Экономка Франческа Лионна с недоумением озиралась.

– Почему здесь… – она запнулась и продолжила увереннее: – Почему здесь такой беспорядок?

– Беспорядок? – удивился барон. – Как будто бы все на своих местах.

– Да нет же, нет! – воскликнула экономка. – Вы не знаете, а я знаю. Я убирала эту комнату накануне. Тумбочка передвинута, сдвинут шкаф, на полу перевернут ковер – рисунок теперь обращен к окну, а не к двери, цветочные горшки стоят совсем не так, как их ставила я, телевизор был на метр или полтора правее, он загораживал те полки…

– Так, – нахмурился Уэстбери. – Добавим, что ящики письменного стола задвинуты неплотно. Похоже, здесь что-то искали, а если бы искал сам Уинвуд, он бы не торопился…

– О Господи, – произнес лорд Фитурой в замешательстве. – Неужели кто-то пробрался в замок и…

– Это нетрудно проверить, – сказал Корин. – Только что выпал свежий снег, а по всему периметру горят мощные фонари. Мы обойдем стены замка снаружи, и ни один след от нас не укроется…

– Ни с места, Торникрофт! – выкрикнул Билл Уотрэс. Корин с недоумением взглянул на него. – Почему это, интересно, вы один полностью одеты?

Хотите улизнуть?

– Послушайте, я… – Корин осекся, так как все уставились на него. Похоже, мысль 6 серьезности ситуации одновременно овладела умами присутствующих, как только прошел первый шок.

– Господа, – спокойно проговорил Джон Уэстбери. – Пока, кроме факта трагедии, нам ничего не известно, и не стоит с ходу подозревать друг друга невесть в чем. Тем не менее до выяснения всех обстоятельств я предлагаю держаться вместе, под взаимным присмотром.

Если кто-то попытается покинуть замок, тем самым он или .она поставит себя в сложное положение.

– По какому праву вы нами распоряжаетесь? – агрессивно выступила вперед Рамона. – Что до меня, я уеду, когда захочу.