Собор без крестов

— Как я знаю, ты не можешь и не имеешь права вывозить их за рубеж, таможенники помешают.

В ответ на свое возражение она услышала его беззаботный смех:

— Милая детка, мы с Душманом уже вывозили картины этого коллекционера за рубеж и там толкнули на

аукционе за приличную сумму.

— Как я знаю, на аукционе контрабандным товаром не торгуют, — заявила она, гордая своей эрудицией.

— Радость ты моя бестолковая, — начал просвещать ее Лесник, — то, что у нас является преступлением, на

Западе является коммерцией. Так вот слушай, что я тебе поведаю. У них хозяин ценной исторической вещи

имеет право продать ее хоть самому черту, лишь бы тот имел деньги в нужном количестве на покупку. До

капиталиста не доходит не потому, что у него ума не хватает, а просто потому, что он не желает признавать

власть государства над имуществом хозяина этой вещи выше, чем его воля. Поэтому они наш закон там не

признают. Я с ними в этой части солидарен. У меня кончаются деньги, я продаю свое имущество, независимо от

его исторической ценности. У меня появились деньги, я вложил их в тот или иной антиквариат. Это — жизнь, и

искусственно законом ее нельзя ограничить. Попомни мои слова, такая свистопляска не может долго

продолжаться. Если мы перешли на капиталистический путь развития, то должны и жить по его закону.

— Я вижу, тебя так проняла эта тема, что ты даже в такой обстановке, — она провела по его голому телу

рукой, — решил поговорить о ней со мной?

— Я же не считаю тебя чужой, а то, конечно, не стал бы о ней травить с женщиной в постели, — пояснил ей

Лесник.

— Спасибо за доверие, — дурашливо поблагодарила она его.

Потом Лариса стала говорить ему о себе, о своей работе, не забыв поблагодарить Лесника за теплое место, подысканное и предложенное ей в ресторане Душмана, где она была старшим официантом и, помимо того, бандуршей, поставлявшей своих девочек избранным денежным клиентам. От подпольного «бизнеса» она тоже

имела неплохой навар, но, конечно, он ни в какой мере не мог сравниться по своему результату с выручками от

операций, проводимых Лесником. Поэтому он, слушая ее по необходимости, «успехами» в работе не

интересовался.

Наговорившись вдоволь, они незаметно уснули. Перед сном Лесник облегченно подумал: «Кажется, все мои

мытарства кончились и теперь можно собрать свои монатки и уматывать домой».

Как бы Леснику не было хорошо с Ларисой, но задерживаться из-за нее в Москве ради продолжения

интимной связи он посчитал для себя непозволительной роскошью. Если честно признаться, то он здорово

соскучился по своим сыновьям, Константину и Антону, а особенно дочке Наташе, которой исполнилось всего

лишь пять лет.

Несмотря на сильное желание поскорее вернуться домой, он сейчас этого сделать не мог. Ему все равно

надо было дождаться, пока два студента последнего курса института Сурикова снимут копии с купленных им

картин в их натуральную величину. Он еще не видел конечного результата от своей предусмотрительности, но

знал, что такая его работа не пропадет даром.

Глава 14

Из-за дождливой погоды Лесник не мог вылететь самолетом домой, а поэтому, не желая выжидать

прояснения, он вынужден был выехать поездом. В связи с наличием ценного багажа Лесник попросил Лапу

сопровождать его до дома. Дорогой они чертовски измучились, так как условия обслуживания в поезде были

отвратительными, а точнее, они практически полностью отсутствовали. Поэтому в дороге им пришлось питаться

продуктами, которыми снабдили их супруги Малащенко.

Приехав в Тузово, они с вокзала домой поехали на такси. Зайдя к себе в дом, охватив взглядом свое

многочисленное семейство, Лесник с облегчением выдохнул:

— Кажется, приехали.

Он был рад, что отмучился от опостылевших проклятых дорожных забот. Они радостно перецеловались, переобнимались со встречающими.

— Ужинать будем? — не находя места от удовлетворения, что муж наконец-то вернулся домой, энергично

поинтересовалась Альбина.

— Конечно будем, — за двоих ответил Лесник. — Проголодались, как черти, но сначала смоем с себя

дорожную пыль.

Первым пошел купаться Лапа. Пока он купался, Лесник распаковал картины, скульптуру Будды, выставил их

перед родственниками для обозрения, при этом он комментировал, насколько выгодно для себя совершил

сделку. По ранее совершенной аналогичной сделке домочадцы считали его спецом в этой части, а поэтому

верили ему на слово.

За ужином, который, как подобает у русских в таких случаях, проходил с распитием спиртного, было

оживленно, шумно и весело, произносились тосты, вдохновляющие и убаюкивающие душу.

Лесник, услышав в коридоре телефонный звонок, хотел подняться и снять трубку, но Альбина, положив ему

ласково руку на плечо, сказала:

— Сиди! Я сама сниму.

Взяв трубку, Альбина выслушала кого-то.

— Нет, еще не приехал, ожидаем прибытия к завтрашнему дню, — решительно солгала Альбина своему

собеседнику. — Конечно позвоню, — заверила она говорившего с ней перед тем, как положить трубку.

Всем ясно было, что звонивший интересовался прибытием Лесника, а поэтому Альбина, возвратившись в зал

из коридора, не дожидаясь вопроса Лесника по данному факту, поведала:

— Наши местные интересуются тобой.

— Чего я им понадобился?

— А ну их к едреной фене, подождут со своими проблемами до завтра, — отмахнулась сердито Альбина.

— Действительно, отдохнем с дороги, — поддержал Альбину Лапа, видя намерение Лесника начать

домогаться у Альбины выяснения истины, чувствуя свою вину в том, что больше, чем на две недели, оторвал

Лесника от дома.

Альбина глазами поблагодарила Лапу за поддержку.

— Ладно, отложим визиты гостей до завтра, — махнув рукой, определился Лесник в этой части.

После ужина Лесник стал забавляться с детьми, беседовать с женой, тогда как Борода с Лапой, как обычно, удалились в беседку, на свежий воздух, окунулись в воспоминания, кроме этого, у Лапы были и другие, интересные для Бороды новости, которыми он хотел поделиться, то есть у них было о чем поговорить, чтобы не

скучать. Потом они пошли смотреть по «видику» американский боевик, к чему оба имели детскую слабость и

влечение. Лишь после просмотра видеофильма они пошли спать.

Безусловно, у Альбины и Лесника были другие планы на вечер, но мы на них не будем останавливаться, так

как они для нас, как я думаю, не представляют интереса. Скажу только, что Лесник убедил и помог жене уснуть

спокойной и уверенной, что ее любимый принадлежит только ей и свою мужскую силу не потратил на стороне.

Утром, как обычно, проснувшись раньше мужа, нежась в постели, Альбина, разбудив его, завела следующий

разговор:

— Ты знаешь, кто вчера звонил?

— Скажешь! — потягиваясь, ответил он.

— Звонил Цыган. Пока ты болтался по стране, он смотался в Одессу и там в валютном магазине купил себе

«Волгу».

— Молодец, быстро обернулся, — обрадовался за друга Лесник, оживляясь и полностью отходя ото сна.

— Молодец, да не очень, — насторожила Альбина его своим ответом.

— А чего так?

— То, что на второй день, как он пригнал машину, ее у него украли из гаража. Вот он сейчас и мечется.

— Ну и какие успехи?

— Да никаких! Теперь без конца звонит нам. У него надежда только на тебя.

— Придется попытаться помочь, — задумчиво произнес Лесник.

— Куда от него денешься, — согласилась Альбина с ним, понимая, что за бесконечные услуги Цыгана они не

могут и не имеют морального права отказать ему в помощи.

Они оба задумались над разрешением возникшей проблемы. Потом Альбина продолжила свою мысль вслух:

— Ты у меня в последнее время похож на пожарника. Только смотаешься в одно место, потушишь пожар, как

сообщают, что произошло возгорание в другом месте, и опять тебе надо выезжать.