У каждого свой путь(СИ).Тетралогия

— Кто здесь?

Сзади никто не выглядывал. Маринка жалобно мяукнула. Получилось весьма натурально. Оба услышали, как сторож облегченно вздохнул и повернулся, намереваясь вернуться к воротам. Разведчик одним прыжком оказался у него за спиной. Бородач с всхлипом втянул в себя воздух и начал оседать на землю. Сильные руки Мешкова не дали ему упасть. Подхватив обмякшее тело под мышки, разведчик привалил его к стене и быстро заткнув рот, крепко связал по рукам и ногам.

Степанова метнулась на другую сторону сарая, где оставила разведчиков и столкнулась с капитаном. Тот хотел ее ударить прикладом, приняв в темноте за боевика, но она была готова к подобному “теплому приему” и отскочила, прошептав:

— Свои! Нормально?

Он облегченно вздохнул и опустил автомат:

— Все тип-топ. А у вас?

— Тоже лежит. Порядок! Давай будить мужиков, а эти пусть отдыхают возле ворот. Усадить их надо так, словно разговаривают. Чтоб подольше никто не хватился.

Разведчики так и сделали. В пять минут покончили со всем. Бывшие пленники натянули на себя снятые с охраны куртки. Троим, которым одежды не хватило, пришлось довольствоваться теми вещами, что нашлись в рюкзаках у разведчиков. Вещи женщины не подошли по размеру. Забрав оружие и боеприпасы, по кустам выбрались к поселку. Капитан первым заметил грузовик возле ворот одного из домов, метрах в трехстах от окраины села:

— Угоним? — Сам кинулся к бензобаку и обрадовано прошипел: — Полнехонек! Давай, мужики!

За минуту вскрыли кабину и сняли автомобиль с тормозов. На руках укатили его метров на двести от дома. Иван напрямую соединил провода зажигания и завел колымагу. Остальные в несколько секунд забрались в кузов. Рядом с шофером сел капитан. Машина потихоньку тронулась по дороге.

Спокойно проехали по мосту через Сунжу, затем по дамбе через Алханчуртовский канал. Уже за полночь пронеслись мимо села Горячеисточненское. Незаметно проехали еще несколько километров и вдруг встали. Возле моста через Терек находился пост ГАИ. Рядом стояли две милицейские машины с включенными фарами. Внутри вагончика горел свет. На обочине стояли темные фигуры. Двое курили и огоньки сигарет ярко выделялись в темноте ночи. Шумевший Терек заглушал все звуки и милиция не слышала шум мотора.

Зато разведчики еще издали заметили патруль и остановились. Их машина шла с выключенными фарами и заметить ее на посту не могли. Иван выключил мотор. Вместе с капитаном заглянули в кузов, где прижавшись друг к другу лежали на досках разведчики, бывшие пленники и Марина. Байбаков парой слов сообщил о препятствии и выругался:

— До Червленной рукой подать, а эти суки притаились на мосту! Стоит показаться, сдадут и не поморщатся. У кого какие мысли? Может в лобовую пойти и пусть гоняются?

Степанова отказалась:

— Генерала подвести можем. Сейчас у чеченцев только предположения о том, кто проник на территорию Чеченской республики, так не надо давать им фактов.

— И что предлагаете? До следующего моста ехать? По дороге влево — сел полно и никто не даст гарантии, что и там пост не выставлен.

— А мы туда и не пойдем. Мы здесь пройдем, по мосту.

— Ментов глушить будем?

— Нет. Они от моста метрах в двухстах стоят. Обойдем по насыпи, а затем, прижимаясь к парапету, перейдем на другую сторону. Река шумит, все звуки глушит. Только придется поспешить — им могут позвонить и сообщить об освобождении пленников.

— Дай Бог, чтоб и на этот раз все удалось. Пошли!

Машину отогнали к проселочной дороге и уведя за поворот, оставили там. Наткнуться на нее могли лишь утром, а за это время группа надеялась исчезнуть с территории Чечни. Метров четыреста шли по дороге. Когда до поста оставалось не более сотни метров, Степанова спустилась с насыпи метров на пять вниз. Кое-где она просто катилась по камням вдоль дорожного полотна. Остальные последовали ее примеру.

Милиция стояла наверху, даже не подозревая о том, что делается за их спинами. У начала парапета женщина выбралась на мост и низко пригибаясь побежала на другую сторону. Группа двигалась за ней. Мост был длинным и на его переход ушло минут десять времени. К тому же бежать на полусогнутых ногах оказалось очень не легким делом. На другой стороне находился еще один пост. Свет в вагончике горел и в окно были видны четверо милиционеров, азартно режущиеся в карты. По-видимому слух о побеге еще не дошел сюда. Разведчики даже спускаться с дороги не стали. Черными тенями прошли дальше.

Через час подошли к Червленной. Несмотря на глухую ночь, станция была ярко освещена. Сновали люди в оранжевых жилетах. То и дело слышались свистки тепловозов. По полученным от генерала сведениям, на станции должны были стоять российские войска. Бредин при прощании советовал обратиться к ним, но Степановой не хотелось подводить ребят. Она прекрасно знала, едва они появятся в открытую на станции, чеченские боевики тоже явятся сюда. Скрытно подойти было мудрено. Их могли заметить обходчики чеченцы. Она поделилась своими соображениями с капитаном и тот согласился с доводами. Оставив Марину за старшего, Байбаков с одним из своих людей отправился на разведку. Минут через двадцать вернулся и сообщил:

— Удалось разговор подслушать. Через час отправляется товарный поезд со щебнем на Моздок. Конечно, в открытом вагоне холодно, но выбора похоже, нет.

Степанова спросила:

— Где он стоит?

— В километре от нас. Пошли?

Группа не решилась идти между поездами. Сошла на обочину и пошла по заросшим травой рельсам на самом краю. Временами приходилось падать на землю из-за маневрировавших по путям тепловозов. Их яркие огни могли высветить группу в момент. Минут через пятнадцать добрались до гудевшего состава. Прячась и пригибаясь прошли вдоль него.

Капитан оказался прав: открытые металлические коробки вагонов были гружены щебнем. Но холод — это еще было полбеды. Плохо было то, что их могли заметить с любого моста, проходящего над железной дорогой. Степанова посмотрела под вагоны и под одним заметила довольно большой ящик:

— Здесь, что находится, кто-нибудь знает?

Знатоков не оказалось. Иван, по приказу капитана, вскрыл коробку: в ящике лежал свернутый брезентовый тент и какие-то железки. Он был не таким большим, но вдвоем вполне можно поместиться. У следующего вагона обнаружили еще одно сооружение и еще. Группа ожила. Разделились по два человека: одну часть тента раскатали по металлическому полу ящиков, а второй накрылись. Так было теплее ехать. Железки сдвинули в сторону.

Мешков устроился вместе с женщиной. Остальные над ним лишь посмеялись и не стали оспаривать “теплое место”. Даже капитан не стал спорить. Отвел бойца в сторону и что-то прошептал ему на ухо. Парень пожал плечами и смущенно улыбнулся, вполголоса ответив. Ответ сильно удивил офицера, так как Байбаков с минуту разглядывал сержанта. Тот выдержал взгляд. Аккуратно прикрылись дверцами, замки продолжали висеть, имитируя, что ящики заперты.

Марина успела договориться с капитаном, что Байбаков утром выйдет на связь с Москвой из идущего поезда. Сообщит о результате и попросит указаний о дальнейших действиях группы. Все остаются в ящиках до тех пор, пока капитан не стукнет в каждый ящик трижды. Никто не мог предположить, что прикажет начальство, а светиться с оружием на улицах Моздока не хотелось. Едва успели расположиться, поезд тронулся. Под стук колес беглецы перекусили сухпайком и заснули. Лишь Марина и Иван заснули не сразу. Парень попросил рассказать о себе, но женщина отказалась. Все же в ящике, даже под брезентом было холодно. Мешков тихо спросил:

— Может придвинемся друг к другу ближе? Все-таки теплее будет.

Степанова усмехнулась:

— Хорошо. Но руки лучше не распускай. Мне плевать, что ты разведчик, переломаю.

Парень осторожно придвинулся и обнял за плечи. Маринка не возражала, так как рука замерла и практически не шевелилась. Оба вскоре заснули, во сне прижавшись друг к другу еще плотнее. Просыпались, когда состав останавливался на очередной станции. Прислушивались к внешнему шуму, но едва поезд трогался, снова засыпали. Байбаков через три часа связался с Москвой. Быстро доложил об успехе операции, со вздохом сообщил: