Близнец Бешеного

Галина Ивановна была симпатичной, можно сказать, даже красивой женщиной со стройной фигуркой и соблазнительными ножками. Мужчины на неё постоянно западали, но никому из них не удавалось покорить её сердце настолько, чтобы продержаться рядом с ней более одного свидания. Нет, Галина не была холодной или расчётливой, просто у неё была какая-то тайна, которая удерживала её в каком-то своём, уединённом, мире. В мире, в котором не было места никому, кроме её сынишки, в котором она души не чаяла, в буквальном смысле сдувая с него пылинки и балуя его игрушками и лакомствами.

Галина Ивановна работала ветеринаром Сухумского обезьяньего питомника. До трех Серафимовых лет они прожили в Сухуми, а потом, после того, как закончился срок её трудового соглашения, они переехали в Омск, в небольшой домик её отца, погибшего в самые последние дни Великой Отечественной войны. Вскоре умерла и мать Галины, не перенёсшая потери любимого мужа. Детей, кроме Галины, у них не было, потому Галине и достался домик, в котором она прожила основную часть жизни и из которого, закончив омский медицинский институт, распределилась на три года в Сухумский питомник.

Вернувшись в Омск, Галина Ивановна устроилась по специальности в омский зверинец и довольно быстро заслужила авторитет, вылечив гордость и любимицу не только сотрудников зверинца, но и зрителей — медведицу Машу. Казалось бы, все складывается благополучно для их неполной семьи, но однажды, когда Серафим пошёл в четвёртый класс, всё рухнуло в одночасье: случилось непоправимое. Галина Ивановна подхватила какую-то заразу от вновь прибывших антилоп из далёкой Индии. Болезнь развивалась с такой прогрессией, со столь стремительной скоростью, что Галина Ивановна даже не успела отдать какие-либо распоряжения насчёт сына и в горячке, так и не придя в сознание, отошла в мир иной в течение двух суток.

Серафим остался один, и власти, похоронив его мать за счёт государства, не долго думая, определили мальчика в детский дом, и этим вся государственная забота о сироте окончилась. Единственный человек, который принимал хоть какое-то участие в судьбе Серафима в то время оказался учитель физкультуры, Владимир Семёнович Доброквашин: обычный преподаватель физкультуры обычной общеобразовательной омской школы.

Владимир Семёнович приехал в Омск из Клёва. До этого у него всё было хорошо: была счастливая семья, любимая жена, любимая дочка, любимое дело, которому он отдал почти всю свою сознательную жизнь. С малых лет Володя занимался плаванием и уже в двенадцать лет выполнил норму мастера спорта по плаванию, а в семнадцать стал чемпионом Украины и готовился поехать на Олимпийские игры.

Однако человек полагает, а Бог располагает: все желания и мечты оборвались благодаря пьяному водителю рейсового автобуса.

В тот роковой день Владимир Семёнович со всей своей семьёй возвращался из пансионата, где они неделю отдыхали перед его отъездом на спортивные сборы команды СССР по плаванью. Водитель не справился с управлением, и автобус рухнул с обочины в овраг. Из тридцати пяти пассажиров выжило только шестеро. Среди выживших оказался и Владимир Семёнович: многочисленные переломы, тяжёлое сотрясение мозга, ушибленные внутренности приковали его на несколько месяцев к больничной койке.

После многочисленных операций врачи вынесли вердикт: о плавании можно забыть навсегда!

До самого последнего момента от него скрывали правду о гибели жены и единственного ребёнка: девочки двух лет от роду. Врачи боялись за его психологическое состояние, однако нашлись «доброхоты», которые сообщили о его трагической утрате. После того, как он услышал от врачей приговор для своего любимого плавания, ему казалось, что жизнь для него кончилась, и он с большим трудом перенёс этот удар, а тут ещё сообщение о гибели жены и ребёнка. Этого он перенести уже не смог и в тот же день попытался покончить с собой, наглотавшись каких-то таблеток.

Однако и на этот раз судьба пощадила, и врачи вернули его в буквальном смысле с того света. Владимир Семёнович замкнулся в себе, ни с кем не хотел разговаривать, жил словно во сне и ничего не хотел: ни видеть, ни слышать.

Шло время, здоровый организм взял своё, и вскоре Доброквашин выписался с формулировкой, звучавшей, как приговор: «практически здоров, но с ограничением к тяжёлому физическому труду». После возвращения домой он ушёл в запой, не в силах выносить то, что каждая вещь в доме, да и сам дом напоминает ему о жене, о дочке. Порой ему казалось, что он слышит их голоса. Не в силах более переносить эти ежедневные пытки, однажды он продал их семейный домик, быстро собрался и поехал в далёкую Сибирь, куда его давно звал к себе его приятель-однополчанин, к тому времени занявший приличный пост в городском исполкоме сибирского города Омска.

Из нескольких должностей, предложенных приятелем Доброквашину, Владимир Семёнович выбрал для себя должность преподавателя физкультуры в школе под номером восемьдесят, которая была расположена в городке нефтяников.

Эта школа числилась среди самых отстающих в спортивном отношении.

Окунувшись с головой в работу, Владимир Семёнович решил всерьёз заняться в этой школе лёгкой атлетикой: ещё до того, как он увлёкся плаванием, маленький Володя подавал большие надежды в беге на короткие дистанции и прыжках в высоту. С его двухметровым ростом это было немудрёно.

Давнее увлечение и точно найденная дистанция при общении с учениками не могли не принести свои плоды: уже через полтора года его школьная команда выиграла первенство Омска, а ещё через два года его ребята, подкреплённые пятью ребятами из других районов, вошли в призовую тройку самых лучших команд страны по лёгкой атлетики среди школьников, причём Спартакиада по лёгкой атлетике среди школьников проводилась в Москве.

Маленький Серафим с первого класса учился в восьмидесятой школе, но с Владимиром Семёновичем их пути не пересекались до того времени, как Сема, закончив второй класс, не был отправлен матерью почти на все лето в пионерский лагерь.

Так получилось, что летние сборы школьной команды Владимира Семёновича проводились в спортивном лагере Чернолучья, в боровом лесу на берегу Иртыша. А невдалеке от них был расположен пионерский лагерь «Орлёнок», в котором и отдыхал Серафим. Узнав о том, что в этом лагере постоянно проводятся легкоатлетические соревнования, деятельная натура Владимира Семёновича не оставила в покое физрука и директора пионерского лагеря «Орлёнок»: он решил скооперироваться с ними, чтобы провести общую летнюю спартакиаду с его ребятами.

После недолгих согласований с директором пионерлагеря, который сразу предупредил, что средств на призы у него нет, определили дату спортивного праздника, а также виды спорта для состязаний. Призы и подарки, естественно, Владимир Семёнович взял на себя: часть приобрёл за собственные деньги, часть выбил, с помощью своего приятеля-однополчанина, из городского исполкома Омска.

Во время соревнований Владимир Семёнович сразу обратил внимание на шустрого Серафима. Несмотря на свой малый возраст, этот мальчик был очень координирован, с быстрой реакцией, достаточно ловкий, с весьма развитыми для его возраста мышцами.

— Тебя как зовут-то, мальчик? — спросил он.

— Семой…

— Семой? — с некоторым удивлением переспросил Владимир Семёнович. — Странное имя.

— Если полное, то Серафим, — спокойно пояснил пацан.

— Ну, вот! Другое дело, а то Сема, — повеселел учитель. — А фамилия как?

— Понайотов.

— Час от часу не легче, — усмехнулся Владимир Семёнович. — Отец болгарин, что ли?

— Не знаю, — пацан смущённо опустил глаза. — Мама сказала, что он погиб…

— А мама где? Кем работает?

— Она врачом работает… звериным…

— Ветеринаром… — поправил учитель. — Ты вот что, Серафим, приходи-ка ко мне заниматься…

— Чем заниматься? — не понял тот.

— Лёгкой атлетикой: у нас в школе секция такая есть, а я в ней — тренер, — ответил учитель. — А зовут меня Владимир Семёнович. Тебе нравится бегать, прыгать?