Социальное предпринимательство в России и в мире: практика и исследования

В новом определении проявляется важное свойство социального предприятия — сочетание автономии с коллективной собственностью либо иной формой влияния стейкхолдеров. Автономия нужна как условие обеспечения ответственности в проведении своей политики, дополняемой юридической самостоятельностью организации. Таким образом, уточняется, что социальным предприятием не может быть подразделение частной или государственной компании. Что касается учета интересов стейкхолдеров (либо их прямого участия в управлении), то это, во-первых, залог устойчивости социальной цели (в противном случае получение хороших коммерческих результатов может привести к постепенной переориентации деятельности с социальных целей на чисто коммерческие), а во-вторых, подтверждение ее объективной социальной значимости с точки зрения социальных потребностей сообщества.

На примере трех приведенных определений видно, как уточняется определение социальных предприятий по мере того, как расширяется круг исследуемой практики предприятий разного типа.

Ким Алтер дает и собственное определение, суммирующее позитивный смысл предыдущих: «Социальное предприятие — это любое венчурное предприятие, созданное с социальной целью — смягчения/сокращения социальной проблемы либо устранения «провалов» рынка, функционирующее на основе финансовой дисциплины, инноваций и порядка ведения дел, принятого в частном секторе» [Alter, 2007, р. 12]. Задача этого определения — охватить коммерческий и некоммерческий подходы, однако в своем непосредственном виде ее определение получается менее конкретным, чем предыдущие, поскольку из него не ясно, как трактовать «ведение дел». В определении Коалиции социальных предприятий Великобритании этот вопрос конкретизировался как «производство товаров и услуг для рынка». Забегая вперед, можно добавить, что этому принципу («производству или продаже товаров и услуг») придают значение и европейские исследователи [Defourny Nissens, 2010, p. 43].

Разъяснению своего определения и понимания социального предпринимательства посвящена вся цитируемая работа Алтер, одна часть которой отведена разграничению различных типов предприятий, сочетающих социальные и экономические задачи (это социальные предприятия, социально-ответственный бизнес, НКО, в которых разные формы доходной деятельности играют разную роль и др.), а вторая — спектру самих социальных предприятий и их классификации. [36] Именно широта спектра организационных, институциональных и экономических возможностей, которые реализуют социальные предприятия для достижения своей цели, иногда затрудняет для стороннего наблюдателя их узнавание и может создать ложное впечатление неопределенности феномена социального предпринимательства.

Поскольку вопрос о разграничении возникает практически во всех обсуждениях, в которых нам приходилось участвовать, следует подробнее остановиться на рассуждении и иллюстрациях Алтер [Alter, 2007, р. 11–15].

Логика ее изложения такова. Сначала она подразделяет все организации на три типа — «чистые» коммерческие, «чистые» филантропические, т. е. в данном случае основанные на безвозмездной помощи клиентам и не имеющие коммерческой основы внутри организации (финансируются как пожертвованиями, так и грантами), и «гибридные», где в целях и механизмах работы сочетаются элементы первых двух (табл. 2).

Все гибридные организации создают одновременно социальные и экономические блага. Внутри этой группы также можно провести разграничение по таким характеристикам, как мотив, ответственность и использование дохода. В результате этого уже удается отделить социальные предприятия от социально-ответственного бизнеса. [37]

Группы организаций некоммерческого, коммерческого и смешанного (гибридного) типа

Источник: [Alter, 2007, р. 13].

При этом наиболее сложным оказывается разграничение социальных предприятий и НКО, использующих некоторые виды доходной деятельности для поддержания устойчивости в реализации социальной миссии. Согласно схеме Алтер, разница в конечном счете состоит в объеме доходной (коммерческой) составляющей в деятельности организации: если основным источником финансовых средств является продажа товаров и услуг, то это — социальное предприятие, а если — филантропия и гранты, то — НКО. Однако Алтер не согласна со столь прямолинейным ответом. Она предлагает следующее объяснение. Получение коммерческого дохода в деятельности НКО, по ее мнению, существует в двух видах: 1) возмещение затрат (например, регистрационные взносы на мероприятиях, плата за тренинг и проч. — этот вид доходов ограничен программой, в рамках которой проводится) и 2) систематическая доходная деятельность («заработанный доход» — «earned income», это — членские взносы, продажа публикаций, консультационные услуги и проч.). Если первый покрывает часть расходов НКО, ограничен во времени и принципиально не меняет характера работы НКО, то второй вид — имеет систематический характер, связан с постоянной операционной деятельностью и может служить основой превращения в социальное предприятие [Alter, 2007, р. 17].

Особенности мотивации, ответственности и распределения прибыли в гибридных организациях

Источник: [Alter, 2007, р. 14].

Каковы критерии такого превращения? По мнению Алтер, это не столько масштабы доходной деятельности, ее доля в общей структуре доходов или объем занятого в ней персонала, сколько то, функционирует ли и управляется ли предприятие «как бизнес». Последнее означает, что доходная деятельность стратегически предназначена для производства социального/экономического блага, ориентирована на долгосрочные цели и постоянно воспроизводится [Alter, 2007, р.17]. [38]

Отдельно Алтер дает развернутую характеристику социальных предприятий, которая, правда, страдает некоторой отвлеченностью, что, на наш взгляд, может осложнять процедуру идентификации социальных предприятий. К ключевым характеристикам социальных предприятий относятся [Там же, р.15]:

• использование инструментов и подходов бизнеса для достижения социальной цели;

• соединение социального и коммерческого капиталов;

• создание социальной и экономической ценности;

• получение дохода на основе коммерческой деятельности в целях финансирования социальных программ;

• приведение в движение рынком и обусловленность социальной миссией (market-driven and mission led);

• измерение результатов финансовой деятельности и социального эффекта;

• постановка финансовых задач в зависимость от их вклада в достижение общественного блага;

• финансовая свобода (отсутствие ограничений на распределение прибыли);

• ориентация стратегии предприятия на реализацию социальной миссии.

Из приведенных характеристик видно, что центральной темой описания природы социальных предприятий Алтер считает «двойственную результативность» («double bottom line concept»), обусловленную сочетанием в социальном предприятии коммерческих задач и ведущей социальной миссии [Alter, 2007, р. 15]. Указание на двойственную природу социальных предприятий роднит ее концепцию с теорией смешанной, или комбинированной, ценности (blended value) Дж. Эмерсона. Но в этом таится и ее слабость, поскольку в отличие от Алтер теория Эмерсона не ориентирована на специфику социальных предприятий, но скорее обращена к описанным Алтер выше «гибридным» организациям, причем с акцентом на бизнесе. На сайте Эмерсона, посвященном концепции «комбинированной ценности», которую он развивает не менее десяти лет (www.blendedvalue.org), в качестве ключевых сфер ее укрепления и развития указаны: корпоративная социальная ответственность, социальные предприятия, социальные инвестиции, стратегическая/эффективная филантропия, деятельность в рамках концепции устойчивого развития.