Разорви себе мозг! Путь в мир без страха, или Жизнь и приключения Влада Штангера

Не толерантны! Толерантность – вообще бабская тема. Для мужчин с жидким огнем в крови – не канает. Не толерантны пастухи. У каждого оружие. Кинжал (бчаг), палка. Охотничье ружье, обрез (лупара), а у самых крутых – наган или тэтэха. А то до хрена тут по степи охочих до наших баранов.

В-третьих, щетина растет почти на глазах. За неделю – конкретная бородка!

А в-четвертых – ПОХОТЬ! Вот откуда неуемная похоть степняка.

ОТ СТРАСТИ СТЕПНЯКОВ ЖЕНЩИНАМ ОГОРОДОВ СРЫВАЕТ КРЫШУ!

Грезы сексуальные – круглосуточно. Стояк совершенно бешенный! Подростковые поллюции могут вернуться запросто.

Женатые при первой возможности сваливают к женам. Неженатые едут на молочную ферму. Если повезет, можно будет соблазнить какую-нибудь ядреную доярку. Доярки! Жопастые, крепкие, пахнущие молоком и молодым здоровым женским телом. С вечным недотрахом. Местные трактористы с комбайнерами синячат все, возможно даже солярку от дизелей. Похоже, им вообще не до женщин.

Мечтать о ебливых доярках пастухи могут круглосуточно. С самого утра две мысли у пастуха: кого бы отметелить и как бы засадить какой-нибудь самке! Даже отметелить отходит на второй план. Как бы засадить!

Гондоны в степи на вес золота! Во-первых, без них не развести даже самую ебливую и покладистую доярку. А во-вторых, ты не один тут такой злое. чий по степи носишься! И рисковать здоровьем не хочется. Но если повезет и срастется – О! До самого утра, раз за разом, в бешеном темпе до полного изнеможения. А потом весь день – засыпая на ходу, чуть не вываливаясь из седла. Измотан пастух вусмерть, а с полудня опять стояк. И сил двигаться нету, и мечта: – только бы какой-нибудь самке засадить.

Пища. С вечера варят суп. Сначала – мясо, снимается пена и засыпается гречка, перловка или пшенка. Потом дикий лук, дикий чеснок, укроп и немного емшана для запаха. Половина съедается, половина оставляется на утро. За ночь еда густеет. Утром – это уже не суп, а каша. Утром поели, наполнили фляги водой и АЛГА ! За дело! Днем никто не ест, только пьют воду.

Тряска в седле сушит. Даже склонные к полноте через месяц состоят из одних мышц и сухожилий. И злости! И похоти!

Особые правила гигиены. Туалетная бумага не катит. Микроцарапина нагноится в тот же день. В седло больше не сядешь. Только вода и мыло.

Только степь дает мужчине ощущение, что он живет.

Только степь делает мужчину МУЖЧИНОЙ!

Влад любил степь…

Угнетатели

Влад ненавидел угнетателей.

Влад ненавидел тех, кто присваивал себе право распоряжаться жизнью, здоровьем и имуществом других на том основании, что он прогнулся под кого-то, раздающего права. И приятелей Влад по жизни подбирал по своему мировоззрению. И не сразу Влад понял, что люди – жидкое говно.

Во дворе, где рос Влад, были два «крутых» главшпана – Бычковы Вася и Олег. Они были мелкосижеными и всячески пугали дворовую малышню. У них были юные шакалята Саша, Шафет и Витя. Эти клоуны постоянно сшибали мелочь и оттаскивали двум старшим уродам, дававшим им за это силовую и моральную поддержку.

Владу иногда перепадало от них. А позже, когда Влад занялся самбо и стал носить стальной пруток, им хорошо перепало от Влада. И тогда они натравили Бычков на Влада. Бычки начали Влада пугать.

Влад часто таскал с собой, кроме прутка, обмотанного изолентой, деревянную ложку на длинной ручке. И три-четыре шарика от подшипника. Эта штука была куда мощней рогатки. Шарики были куда тяжелее, чем снаряды к рогатке. Примерно два сантиметра диаметром. На даче он очень ловко насобачился метать эти шарики с расстояния в десять-двадцать метров. Причем летели они так быстро, что глаз не фиксировал. Как праща. Только не ременная петля, а ложка.

Старший Бычок пугал Влада, а младший ковырялся в его сумке. Отобрал пруток. (Влад потом новый сделал.) Ложку покрутил и бросил на землю. Старший Бычок тем временем пугал Влада и периодически стукал его по затылку.

Наконец экзекуция окончилась. Оба урода пошли прочь. Влад подобрал ложку. Положил в нее шарик и метнул в младшего Бычка. Бычок рухнул, как подкошенный. А Влад дал деру. Старший Бычок гнался за Владом квартала три. «Все, – думал Влад, – хана». На родителей надежды никакой, толку тоже. Друзей у Влада не было. Подговорить дворовую мелкоту?

А что, можно попробовать! И Влад начал подговаривать детишек против Бычков. Все боялись, но Влад был удивительно непреклонен. Всех подкупало, что младший Бычок ходил с завязанной головой, а Влад рассказал о шарике, пущенном в голову. И мелкота обзавелась ложками и стала учиться метать шарики. Тырили их с подшипникового завода. Самые большие шарики для самых больших подшипников.

«ТАЩИ С ЗАВОДА КАЖДЫЙ ГВОЗДЬ, ТЫ ЗДЕСЬ ХОЗЯИН, А НЕ ГОСТЬ!» – по этому принципу жили совки. И мелкота тренировалась. С утра пораньше, потом в школу. А со школы Влад крался домой, с помощью разведчиков из мелкоты пробираясь, чтобы не попасться Бычкам и трем их прихвостням. И вот на пятый день тренировок Влад сказал: «Алга!».

И вечером мелкота должна была собраться, подкараулить Бычков и закидать их шариками. Влад сомневался в своем войске – не обоср. ся ли оно при виде Бычков? Время «Ч» назначили на шесть часов. А в пять Влад узнал потрясную новость! Бычков забрали в ментовку! Они грабанули овощной магазин, уроды, и хранили дома ворованные банки с консервантами. И все! Лет пять уродов точно не будет!

В шесть собралась мелкота, и все гудели, оживленно обсуждая новость. Вроде как подготовились к битве, а она не состоялась. А тут Витя и Шафет откуда ни возьмись.

Влад, как натренировались, командует: «Готовьсь! Цельсь! Пли!». На слове «Цельсь» прихвостни побежали. Но убежали недалеко. Вите шарик влепился в башку, а Шафету целых два – в спину и ногу. Мелкота отпинала уродов.

А Влад стоял и думал, что только что произошло нечто важное!

Влад понял: УГНЕТАТЬ, ОПИРАЯСЬ НА ЧУЖУЮ СИЛУ, КАКОЙ БЫ ОНА НИ БЫЛА – НЕЛЬЗЯ!

КОНЧИТСЯ ПЛОХО!

В эпоху БАНДОКРАТИИ Влада бесили бандиты. «Ты нам по жизни должен!» – эти слова взводили в его голове курок.

Влад слышал исполненные ужаса рассказы маленьких человечков о том, как с ними были жестоки «страшные злые бандиты».

Однажды Влад шел мимо Апрашки и увидел как перед ним пробежал какой-то тип, на бегу что-то выронив. Влад подошел. На земле лежал кошелек. А сбоку подбежал какой-то шнырь: «О! Кошелечек! Денежки! Сколько? Давай поделим!».

– А зачем, – сказал Влад, поняв, что его пытаются «назначить жертвой». – Все, что есть – мои.

А денег-то – баксов пятьсот, не больше! А тут уже набегают пять скотов: «Где тут наш кошелек с десятью штуками баксов?»

– Да вот он, – говорит Влад, – только баксов там нету!

– А где они?

– А я забрал!

– Да мы тебя сейчас…

– Да х… вам! – тэтэха в руке Влада остудила горячие головы.

– РУКИ В ГОРУ! Лицом к стене, шпана!

Влад ошмонал их карманы. Разжился мелкокалиберным револьвером аргентинского производства и переделанным из газовика пистолетиком, стреляющим мелкой дробью. Стал богаче на штуку триста баксов.

– Мы тебя найдем, – пообещал один из гоблинов.

– Это будет самый печальный день в твоей жизни, – сообщил ему Влад.

И, чтобы гоблин лучше понял о чем речь, выдернул левой рукой маленький финский ножик из ножен и воткнул его в правое полужопие гоблина. Гоблин завопил. Влад свалил, пока уроды возились с раненым гоблином.

Влад шел и думал.Он понял одну великую истину.

ЕСЛИ ТЕБЯ ХОТЯТ ПОИМЕТЬ, А У ТЕБЯ ЕСТЬ КОЗЫРЬ, О КОТОРОМ НИКТО НЕ ЗНАЕТ, ПОЗВОЛЬ ИМ НАЧАТЬ ИГРУ ПО ИХ ПРАВИЛАМ. А ПОТОМ УСТАНОВИ СВОИ!

Влад ненавидел угнетателей.

В период МЕНТОКРАТИИ Влад всегда знал:

ЕСТЬ ДЕЖУРНЫЙ ПРОКУРОР ГОРОДА!

ЕСТЬ УСБ!

Есть ИНСПЕКЦИЯ ПО РАБОТЕ С ЛИЧНЫМ СОСТАВОМ!

И если ты умнее ментов (что, в общем-то, не проблема) и не теряешь присутствия духа, им тебя не поиметь!

Гаишники от него натерпелись.