Валютные войны

И тут я разыграл «дикую карту» России, вкратце рассказав своей команде о предложении Стива.

Их реакция была неописуемой. «Ошеломленные», пожалуй, лучшее слово. Им было трудно понять любой экономический сценарий, содержащий слово «золото».

– Это бред, – сказал парень из Гарварда. – Тут нет ничего общего со сценарием, который нам предоставили, и смысла в этом никакого нет. Золото бесполезно в рамках торговли и международной валютной политики. Это все лишь глупая затея и трата времени.

Парень из РЭНДа казался более заинтригованным и задал несколько вопросов, однако было ясно, что он не был готов сотрудничать с Россией. Я уговаривал свою команду решиться совместно с Россией вынудить США отступить, но все было тщетно. Они вскоре вернулись к обсуждению основного сценария.

– О’кей, – сказал я. – Мне нужно сообщить России об этом. Могу я созвать саммит, чтобы сообщить им ответ?

– Конечно, – сказал представитель Гарварда. – Мы продолжим работать над основным сценарием.

Вскоре Стив и я снова оказались в переговорной.

– Слушай, Стив, я не могу убедить своих ребят. Я буду стараться их убедить еще в течение следующих нескольких раундов, но пока что ты сам по себе. Я не буду винить тебя, если ты решишь отступить. Я по правде думал, что Китай увидит выгоду, и мы сделаем это вместе.

– Все нормально, – сказал Стив. – Моей команде это очень понравилось. Они считают, что давно пришло время кому-нибудь появиться и показать, каким мошенничеством является система доллара. Жаль, что ты не можешь к нам присоединиться, но мы, тем не менее, продолжим. Посмотрим, к чему это приведет.

К моменту, когда я вернулся в «Китай», моя команда уже закончила обсуждение первого хода. Все свелось к тому, что мы сидим тихо и ничего не говорим. Это было таким академичным решением, которое бы никакого урока Пентагону не преподнесло. Пришло время вернуться в оперативный центр и объявить свой ход вместе с остальными командами.

Собрания в оперативном центре представляли собой пленарные заседания, где все участники и наблюдатели собирались вместе одновременно. Представитель каждой команды вставал у трибуны, описывал ход, предпринятый командой, озвучивал намерения команды, отвечал на вопросы и покидал трибуну. Работники лаборатории помогли каждой команде подготовить мультимедийные фоны и другие иллюстрации, сопровождающие объяснения представителей, заранее. Чаты в групповом сервере шли полным ходом. Они содержали 20 и более одновременных обсуждений, в которых только некоторые участники отвечали другим, и строки бежали все быстрее вниз, по мере наполнения чата. Это напоминало «Твиттер», только без аватаров и виртуальных обоев. Если участник хотел прокомментировать чей-либо ход или просто задать вопрос, он свободно мог это сделать. Каждый участник мог быть вовлечен в обсуждения настолько активно, насколько ему хотелось, в то время как поток мыслей в чатах все рос, сохраняясь для оценки Пентагоном по завершении мероприятия.

Выступление Китая было нудным, учитывая склонность моей команды к бездействию и мою неудачную попытку возбуждения интереса к золотой валюте. Мы смиренно приняли российско-японское соглашение, предписанное сценарием, но добавили несколько комментариев о повышении диверсификации источников энергоносителей.

Россия была следующей. Выступление началось с оптимистичных разговоров о продолжении сотрудничества с Китаем для создания нефтепровода, но затем оно переросло в объявление о введении золотой валюты для будущего экспорта природных ресурсов. Данный ход на официальном подведении итогов был описан как «агрессивный» и «угрожающий», но немедленный ответ соответствовал бы, скорее всего, абсурду фильма «Д‑р Стрейнджлав». Команда белых попросила немного времени посовещаться после того, как русские закончили с выступлением. Они пришли к выводу, что такой ход был запрещенным, и его необходимо было вычеркнуть из протокола игры. Мы со Стивом были скептически настроены, как и его команда, поддержавшая идею.

– Что вы имеете в виду под словом «запрещенный»? – возмутился Стив. – Это – война! Как может что-нибудь быть запрещенным?!

Случилось то, чего я боялся. Не только подбор участников ограничивал способ мышления «за рамками», но и тот факт, что, когда нам представилась возможность действовать вне правил игры, мы были ее лишены. Я был вынужден заступиться за Стива, хоть и был в другой команде.

– Вы знаете, – начал я, – тут не Женевская конвенция. Ход команды России не является противоправным. США находились на золотом стандарте до 1971 года, и многие люди, находящиеся в этой комнате, помнят это. Россия действует в провокационной манере, но, с другой стороны, она всегда являлась провокационной. Давайте просто продолжим и посмотрим, к чему это приведет.

У команды белых был такой вид, будто их обманули. Стив был как отбивающий в бейсболе, которого исключают уже на первой базе в первой игре, а я был как его тренер, пытающийся его защитить. Чаты моментально наполнились сообщениями типа «судью на мыло» и так далее. Команда белых попросила дать им несколько минут на еще одно совещание. Наконец главный судья взял микрофон. В этот момент я почти ожидал услышать: «Пересмотрев действия команды России…», но судья без всяких эмоций, сухим бюрократическим языком сказал, что ход России разрешен. Он разъяснил, что ход не был «запрещенным», но являлся «противоречащим здравому смыслу». Я понимал, что это было вежливым способом сказать, что Россия совершила что-то глупое, но меня это не волновало. Золотая валюта была в игре, и мы увидим, как это развилось в течение двух следующих дней.

Остальные ходы были объявлены в сухой манере. США поддержали свободную торговлю и выступили за необходимость поиска экологически чистых источников энергии. Азиатско-Тихоокеанский регион объявил о том, что Япония готова помочь всем странам, переживающим сложности в связи со стоимостью производства электроэнергии, а также пообещал начать поиски иных источников энергии. Команда серых предложила помощь всем странам – бывшим членам СССР, пострадавшим из-за российско-японского договора. Ни одна команда ничего не сказала о новой золотой валюте. Она была там, новорожденная четырехсоткилограммовая горилла, сидящая среди нас в ожидании, что ее кто-нибудь заметит.

По окончании совершения первых ходов судьи объявили счет. США потеряли немного «мощи» из-за того, что Япония отстранилась от них, а Америка не смогла достойно ответить. Китай набрал небольшое количество очков практически за ничегонеделание. Россия была сильно оштрафована за действия, описанные судьями как «враждебные» и выражающие отсутствие взаимодействия с остальной частью мира. Таким образом, мы со Стивом коллективно обеспечили недовольство своих команд по окончании первого раунда. Однако, как бы сказали великие русские мастера, мы играем в сложную игру. Впереди было еще много ходов.

Время для второго хода пришло. Основной сценарий не совпадал с моими представлениями о валютных войнах, как и сценарий, использованный во время первых ходов. Здесь сценарий был основан на развале экономики Северной Кореи и на реакции остального мира, включающей в себя как гуманистические, так и геополитические мотивы. Сценарий был правдоподобным, однако представлял собой странный выбор для финансовой войны. Северная Корея, пожалуй, была самым не причастным к глобальной финансовой системе государством в мире. Было трудно привязать каким-либо образом золотую валюту к такому сценарию.

Сидя в китайской «столице», я слушал обсуждения моей команды насчет возможности отказа США в помощи Северной Корее для того, чтобы позволить ситуации ухудшиться и тем самым способствовать объединению страны. Моя команда была из тех, кто стремился уйти от риска. Вот они и решили остановиться на гуманитарной помощи и намеке на то, что Китай когда-нибудь поможет Корее с воссоединением.

В паузе обсуждения я резко повернулся к представителю Гарварда и сказал:

– Слушай, еще не поздно рассмотреть идею о золотой валюте еще раз. Мы могли бы поддержать команду России с целью изучения данного вопроса, а может быть, и присоединения к ним.