Социализм. Экономический и социологический анализ

Для возражения достаточно указать на то, что проституция есть чрезвычайно древнее установление, известное, наверное, всем когда-либо существовавшим народам [97*]. Это остаток древних нравов, а не результат упадка высокой культуры. Сегодня одно из самых действенных средств против нее -- требование мужского воздержания вне брака -- целиком относится к принципам морального уравнивания прав мужчин и женщин и уже в силу этого принадлежит к идеалам капиталистической эпохи. В эпоху принципа насилия сексуальной чистоты требовали только от невесты, но не от жениха. Все факторы, которые ныне благоприятствуют проституции, не имеют ничего общего с частной собственностью и капитализмом. Армия, препятствующая женитьбе молодых людей дольше, чем они способны терпеть, есть все что угодно, но не результат мирного либерализма. Тот факт, что правительственные и иные чиновники могут жениться, только будучи достаточно богатыми, ибо в противном случае они не смогут выходить в свет, есть, как и другие кастовые условности, наследие докапиталистического сознания. Капитализм не признает каст и кастовых обычаев; при капитализме каждый живет в соответствии с доходами.

Некоторых женщин приводит к проституции потребность в мужчинах, других -- голод. Для многих действенны оба мотива. Можно без дальнейшего обсуждения признать, что в обществе с равенством доходов экономические стимулы проституции исчезнут полностью или сведутся к минимуму. Но тщетно размышлять о том, не возникнут ли в обществе без неравенства доходов новые социальные источники проституции. В любом случае невозможно просто заявить, что в социалистическом обществе этика половых отношений будет более удовлетворительной, чем в капиталистическом обществе.

Именно при исследовании отношений между половой жизнью и собственностью, больше, чем в других областях социального знания, следует прояснить и уточнить наши идеи. Современное понимание этих проблем затемнено всякого рода предрассудками. При столкновении с этими проблемами мы не должны уподобляться мечтателю, который грезит видениями утраченного рая, видит будущее в розовом цвете и проклинает все, что его окружает в реальности.

Часть II. Экономическая теория социалистического общества

Раздел I. Экономическая теория изолированной социалистической общины

Глава V. Природа экономической деятельности

Экономика как наука развилась из дискуссии о денежной цене товаров и услуг. Своими древнейшими корнями она уходит в исследования монетарной теории, которые переросли в изучение движения цен. Деньги, денежные цены и все, связанное с вычислениями в денежном выражении, -- вот те проблемы, с которых началась экономическая наука. Попытки экономических исследований, проявившиеся уже в работах о домашнем хозяйстве и производстве продукции, особенно сельскохозяйственной, не развились далее в направлении познания общества. Они просто стали исходной точкой для технологии и многих естественных наук. И это не случайно. Только благодаря экономическим расчетам, основанным на использовании денег, и внутренне им присущей рационализации человек смог прийти к пониманию законов собственного поведения.

Ранние экономисты не задавались вопросом, что такое на самом деле "экономика" и "экономическая деятельность". С них хватало нелегких задач, которые возникали при анализе отдельных проблем. Они не задумывались о методологии. Довольно поздно они пришли к вопросам о методах и конечных целях экономики и их месте в общей системе знания. Тут и возникло препятствие, показавшееся непреодолимым, -- как определить предмет экономической деятельности.

Все теоретические изыскания -- как классических экономистов, так и современных -- начинались с принципа экономичности. Как довольно скоро обнаружилось, это не дает оснований для ясного определения предмета экономики. Принцип экономичности есть общий закон рациональной деятельности, а вовсе не специфический закон деятельности, которая представляет собой предмет экономического исследования. [98*] Принцип экономичности направляет все рациональные действия, все действия, могущие стать объектом научного анализа. До тех пор, пока речь шла о традиционных экономических проблемах, отделение "экономичности" от "неэкономичности" казалось решительно бесполезным [99*].

В то же время было невозможно разделить и рациональные действия в соответствии с их целями и рассматривать в качестве предмета экономической науки только те действия, которые направлены на обеспечение человечества продуктами внешнего мира. Против такого подхода есть убедительное возражение, а именно: в конечном итоге создание материальных благ служит не только тем целям, которые мы называем экономическими, но и множеству других целей.

Разделение мотивов рациональных действий предполагает двойственное понятие действия: действие, совершаемое по экономическим мотивам, и действие совершаемое по неэкономическим мотивам, что абсолютно не согласуется с необходимым единством воли и действия. Теория рационального действия должна охватывать такое действие как целостное.

Действия, основанные на разуме, которые в силу этого могут быть поняты только исходя из разума, знают только одну цель -- наибольшее удовольствие действующего индивидуума. Достичь удовольствия, избежать страдания -- таковы его намерения. Здесь, конечно, мы не употребляем слова "удовольствие" и "страдание" в их обычном значении. На языке современных экономистов удовольствие следует понимать как достижение всего того, что представляется человеку желательным, всего, что он хочет и к чему стремится. Здесь, следовательно, исчезает обычная противоположность между "благородной" этикой долга и вульгарным гедонизмом. [107] Современное представление о счастье, удовольствии, полезности, удовлетворении и тому подобном включает все человеческие цели независимо от мотивов, которые могут быть моральными или аморальными, благородными или подлыми, альтруистическими или эгоистическими [100*].

В общем, люди действуют только потому, что они не полностью удовлетворены. Если бы они могли всегда наслаждаться совершенным счастьем, они были бы безвольны, не имели бы желаний и ничего не предпринимали бы. В стране вечного довольства никто не действует. Действие вырастает только из нужды, из неудовлетворенности. Это целенаправленное стремление к чему-либо. Конечная цель его всегда в том, чтобы избежать того, что представляется несовершенством, -- насытить нужду, достичь удовлетворения, стать более счастливым. Если бы люди имели в избытке все природные ресурсы, так что могли бы достичь полного удовлетворения нужд, тогда они могли бы пользоваться ими необдуманно. Им пришлось бы учитывать только собственные силы и наличное время, ибо у них были бы по-прежнему ограниченные силы и конечная продолжительность жизни для удовлетворения всех своих нужд. Все-таки им пришлось бы экономить время и труд. Экономия материалов их не интересовала бы. На деле, однако, материалы также ограничены, и их приходится использовать так, чтобы удовлетворить сначала наиболее насущные нужды, расходуя на каждую потребность по возможности наименьшее количество материалов.

Сферы рациональной и экономической деятельности, таким образом, совпадают. Всякое разумное действие есть одновременно и действие экономическое. Всякая экономическая деятельность рациональна. Все рациональные действия в первую очередь есть действия индивидуальные. Только отдельный человек мыслит. Только индивидуум рассуждает. Только индивидуум действует. Как из действий индивидуума возникает общество, будет показано далее.